Кантри

Кантри
Направление:	Американская народная музыка
Истоки:	Англоамериканская музыка, Музыка олд-тайм, Музыка Аппалачи
Место и время возникновения:	юг и запад США, 1920-е
Поджанры:
блюграсс, вестерн
Производные:
вестерн-свинг, рокабилли, кантри-поп, нашвилл-саунд, кантри-рок, альт-кантри
См. также:
Категория «Кантри»

Ка́нтри, ка́нтри-музыка (от англ. country music — сельская музыка) — обобщённое название формы музицирования, возникшей среди белого населения сельских районов юга и запада США.

Кантри основано на песенных и танцевальных мелодиях, завезённых в Америку ранними переселенцами из Европы, и опирается на англо-кельтские народные музыкальные традиции. Эта музыка долгое время сохранялась в почти нетронутом виде среди жителей горных районов штатов Теннесси, Кентукки, Северная Каролина^[≡].

По своему содержанию песни и баллады, исполняемые кантри-исполнителями, близки к обычной для сельского фольклора тематике. Дух искусства кантри определяется также подбором струнных инструментов, как гитара и мандолина. С самого начала, характерный колорит звучанию музыки придавала скрипка-фиддл — основной музыкальный инструмент американских фермеров на протяжении нескольких веков^[≡].

На стиль кантри также повлияла негритянская музыкальная культура. Это яснее всего проявляется в ритмике и непринуждённо-импровизационной манере исполнения, а также в использовании таких инструментов, как банджо и губная гармоника^[≡][≡].

Кантри-музыка имеет тенденцию к открытым гитарным аккордам и ритмом 2/4 или 4/4^[≡]. Форма вокальных номеров обычно куплетная — сольный запев и хоровой рефрен^[≡].

Истоки

Старинные песни и мелодии являются, по своей сути, фольклором, частью культурного наследия США. В 1904 году исследовательница Эмма Белл Майлз отмечала:

Считается, что у Америки нет фолк-музыки, ничего отчетливо родного, из чего может вырасти национальная школа передового композиторского искусства. Между тем, есть скрытые горами Кентукки … люди, о чьей внутренней природе и музыкальном выражении почти ничего ещё не было сказано[≡]. Оригинальный текст (англ.)   It is generally believed that America has no folk music, nothing distinctively native out of which a national school of advanced composition may arise. But there is hidden among the mountains of Kentucky... a people of whose inner nature and musical expression almost nothing has been said.

У музыки кантри есть два основных источника: фольклорные, передаваемые из поколения в поколение, и авторские песни, написанные для исполнения перед аудиторией^[≡].

Уэйн Эрбсен отмечает, что жители горных районов юго-востока приветствовали усовершенствования, которые делали их жизнь проще, но не стремились совершенствовать культуру. Возможно, это шло от упрямства выходцев из Шотландии, Ирландии и Германии, заселивших эти горные районы. Музыкальные и танцевальные традиции были глубоко заложены в них. Возможно поэтому, изменения почти не касались их старинной музыки. Когда фиддлер подбирал мелодии для игры на танцах, то он неизменно выбирал из знакомых всем мелодий. Если же он был одним из тех немногих музыкантов-сочинителей, то он извинялся за тот факт, что это его собственная композиция^[≡].

Когда в 1920-х годах музыканты с юга США начали исполнять старинные народные песни на радио и записывать их на грампластинки, то коммерческий подход разграничил жанры фольклор и кантри (хотя сам термин появился позже). С тех пор как песни начали исполняться для широкой аудитории, они стали представлять собой часть «стиля», необходимого для коммерции^[≡].

Тогда ещё не знали, как называть эту музыку. Принадлежность фольклору просматривается через названия, которые придумывали звукозаписывающие фирмы: «знакомые старинные мелодии» (англ. old familiar tunes) или «старинная музыка» (англ. old-time music).

Создав первых звёзд кантри-музыки, радио и грамзапись подвели кантри-музыку под мейнстрим, сведя всё её огромное разнообразие к нескольким стилям. Вследствие такого развития, коммерчески ориентированная кантри-поп-музыка стала, со временем, мейнстрим-музыкой с переориентацией на некоторые другие стили для более широкого круга слушателей^[≡]. В то же время, такие стили как блюграсс, остались у своих корней^[≡].

Определение

Джо Уолкер, исполнительный директор Ассоциации кантри-музыки (англ. Country Music Association), признался в 1970 году: «Мы провели много времени, стараясь определить, что такое кантри-песня... И в конце-концов сдались»^[≡].

Кентуккийский поэт-песенник Харлен Говард, сочинявший хиты жанра, сказал о кантри-музыке, что она состоит из «трёх аккордов и правдивости»^[≡].

По мнению исследователя жанра Дона Кусика, кантри-музыка опознаётся самой аудиторией. Звукозаписывающие компании, радио, печать — все они тоже определяют, что относить к кантри-музыке. И всё же последнее слово остаётся за слушателем^[≡].

Первые записи

Коммерческая звукозаписывающая индустрия кантри-музыки началась в 1920-х годах. В 1922 году в Атланте Генри Джиллиленд (англ. Henry Gilliland) и Эк Робертсон записали первые успешные кантри-композиции «Арканзасский бродяга», «Индюк в соломе», «Форкед-Дир» (англ. Forked Deer) и «Яблоневый цвет» (англ. Apple Blossom). Затем Эк Робертсон записал ещё 6 композиций, одна из которых — «Sallie Gooden» — вышла 1 сентября на грампластинке. Известны также грампластинки фиддлера Вильяма Би Хоучинса из Кентукки, который записал 18 сентября 1922 года несколько композиций для лейбла Gennett.

Первая коммерчески успешная запись, ставшая потом известной под ярлыком кантри-музыки и, вследствие этого, давшая начало «хиллбилли-бизнесу», была сделана 23 июня 1923 года^[≡]. Фиддлин Джон Карсон записал «Old Hen Cackled and the Roosters Gonna Crow» и «The Little Old Log Cabin in the Lane» для лейбла «Окей». Эта запись была сделана в Атланте, напечатана в Нью-Йорке, а затем снова отправлена в Атланту на продажу.

«The Little Old Log Cabin in the Lane» является на сегодня первой документально зафиксированной песней в стиле кантри — она была написана в 1871 году Уиллом Хейсом из Цинциннати для выступления менестрелей^[≡]. «Old Hen Cackled and the Roosters Gonna Crow» — старинная фиддл-мелодия, передававшаяся из поколения в поколение. Никто не знает, когда она была написана, каждый музыкант исполнял её по-своему. Эта мелодия игралась на протяжении многих лет, когда люди танцевали, отдыхали и развлекались. Джон Карсон, прагматичный человек, отметил успех своей записи словами «придётся бросить гнать самогон и начать делать грампластинки»^[≡].

Становление жанра

В октябре 1925 года кантри проникло на радио — появляется радиошоу «Старая Гранд-опера» (англ. Grand Ole Opry), по сей день транслирующее концерты лучших кантри-групп и исполнителей в прямом эфире.

1930-е годы стали временем расцвета вестерн-свинга, популяризованного коллективом Боба Уиллса Bob Wills and His Texas Playboys на основе раннего хиллбилли, диксиленда и свинга.

В 1940-х кантри укрепило позиции в музыкальной индустрии. Особенно повлиял на популярность жанра Хэнк Уильямс (1923—1953), достигший к концу 1940-х национального успеха и не только задавший имидж исполнителя кантри на несколько поколений вперёд, но и обозначивший типичные темы лирики кантри — трагическая любовь, одиночество и тяготы рабочей жизни. Стиль Хэнка Уильямса и его многочисленных подражателей получил название хонки-тонк.

В тот же период обрели популярность и другие направления музыки кантри: блюграсс, в котором доминировал Билл Монроу, а также два стиля, основанные на сюжетах из американской истории и жизни Дикого Запада — историческая баллада, бум которой породил Джонни Хортон своим хитом Battle of New Orleans, и ковбойская баллада — переосмысление старой концепции «поющего ковбоя», ещё в 1920-е с успехом применяемой на сцене коллективами вроде «Otto Gray and his Oklahoma Cowboys» и вошедшая в моду благодаря успеху альбома Gunfighter Ballads and Trail Songs (1959) Марти Роббинса.

В середине-конце 1950-х годов музыка кантри вбирает в себя элементы других стилей (госпела, ритм-н-блюза) и порождает рокабилли — музыкальное направление, одно из составляющих рок-н-ролла. Именно с него начали творческий путь такие певцы, как Элвис Пресли, Карл Перкинс и Джонни Кэш, записывавшиеся в мемфисской студии Sun Records.

1970—1980-е годы

К началу 1970-х гг. в индустрии кантри обозначились два полюса: с одной стороны это связь с музыкальной традицией и тематикой хиллбилли, с другой — тяготение к эстраде и массовому слушателю. Именно популярность одного из этих двух уклонов с тех пор будет определять жанр в тот или иной период. В русле традиционной кантри начали карьеру Лоретта Линн, Мерл Хаггард, Вилли Нельсон и Вэйлон Дженнингс. Однако наибольший успех во второй половине 1970-х годов получили как раз исполнители, в большой степени стёршие границы между кантри и эстрадой: Долли Партон, Конвей Твитти, Глен Кэмпбелл, Энн Мюррей, Кенни Роджерс, Барбара Мандрелл, записи которых настолько мало отличались от исполнителей поп-музыки, что между кантри-радиостанциями возникли ожесточённые споры о том, насколько та или иная песня вписывалась в их формат. Наивысшего пика такая поп-кантри достигла на рубеже 1970-х—1980-х годов — не в последнюю очередь благодаря фильму «Городской ковбой», вызвавшему массовый интерес к кантри-музыке.

Противовес эстрадной кантри был дан в лице нового поколения исполнителей: Джордж Стрейт, Джин Уотсон, Патти Лавлес; именно это направление, получившее название неотрадиционализма, одержало верх в индустрии кантри к концу 1980-х годов.

1990-е годы

В то время данная музыка звучала у Джорджа Стрейта, Тима Макгро, Алана Джексона. Международного успеха добилась канадская певица Шанайя Твейн, сочетавшая кантри с поп-музыкой и роком.

Тенденция к насыщению кантри элементами популярной музыки, джаза и фолк-музыки ещё более очевидна в творчестве таких современных исполнителей, как Гарт Брукс, Тим Макгро, Лиэнн Раймс, Кэрри Андервуд, Минди Маккриди. Так, наиболее успешный сингл Макгро был записан в дуэте с рэпером Нелли, а ветеран Вилли Нельсон недавно выпустил альбом с ярко выраженными элементами стиля регги.

Альт-кантри

Альт-кантри — направление, получившее широкое распространение в 1990-е годы. К нему обратилась группа разнообразных музыкантов, отошедших от привычных канонов жанра. Лирика стала депрессивной, готической и злободневной. Представители альтернативного кантри — 16 Horsepower, Steve Earle, Uncle Tupelo, Son Volt, Ryan Adams и другие.

2000-е годы

Несколько рок и поп-звёзд рискнули попробовать себя в качестве исполнителей кантри. В 2000 году Ричард Маркс записал пять песен в этом жанре. Группа Bon Jovi выпустила сингл «Who Says You Can’t Go Home» совместно с солисткой кантри-коллектива Sugarland. Также к кантри обратились такие рок-исполнители, как Дон Хенли и Poison. Успешно продаётся немецкая кантри-группа Texas Lightning. Джозеф Пул (Wednesday 13) основал кантри-проект под названием Bourbon Crow.

Кантри-музыка на телевидении

Основные музыкальные телеканалы в Соединённых Штатах Америки, ведущие трансляцию музыкальных и развлекательных передач в стиле кантри, — Country Music Television и The Country Network.

• Известные кантри-исполнители
• Jimmie Rodgers.jpg

  Джимми Роджерс.

• Hank Williams Promotional Photo.jpg

  Хэнк Уильямс. 1951

• Johnny Cash Promotional Photo 2.jpg

  Джонни Кэш. 1955

• Patsy Cline publicity photo.jpg

  Пэтси Клайн. 1957

См. также

• Буремюзик, африк. boeremusiek — характерный стиль музыки африканеров, напоминающий кантри
• Grand Ole Opry
• Top Country Albums

Литература

• Cusic, Don. Discovering Country Music. — ABC-CLIO, 2008. — P. 2—3^{[^][^][^]}. — ISBN 978-0-313-35245-4.
• Dempsey, Jennifer. Music USA: The Rough Guide. — Rough Guides, 1999. — P. 77^{[^]}. — ISBN 978-1-858-28421-7.
• Duane, Orla. Country Music: The Rough Guide. — Rough Guides, 2000. — P. 1^{[^]}, 7—8^{[^]}, 8^{[^]}. — ISBN 978-1-858-28534-4.
• Erbsen, Wayne. Rural Roots of Bluegrass: Songs, Stories & History. — Mel Bay Publications, 2003. — P. 1^{[^]}. — ISBN 978-0-786-67134-2.
• Hanka, Juliane. Country Music as Reflection on the American Culture. — GRIN Verlag, 2011. — P. 2^{[^]}. — ISBN 978-3-656-04455-0.
• Haslam, Gerald W.; Haslam, Alexandra Russell; Chon, Richard. Workin’ Man Blues: Country Music in California. — University of California Press, 1999. — P. 9: «We used to spend a lot of time trying to define what a country song was. A commitee was even appointed to work up a definition. We finally gave up»^{[^]}. — ISBN 978-0-520-21800-0.
• Howard, Jason; Crowell, Rodney. A Few Honest Words: The Kentucky Roots of Popular Music. — University Press of Kentucky, 2012. — P. 4^{[^]}. — ISBN 978-0-813-13645-5.
• Malone, Bill C. Country Music, U.S.A.. — University of Texas Press, 2002. — P. 1^{[^]}. — ISBN 978-0-292-75262-7.
• Minton, John. 78 Blues: Folksongs and Phonographs in the American South. — University Press of Mississippi, 2008. — P. 149: «I’ll have to quit making moonshine and start making records»^{[^]}. — ISBN 978-1-934-11019-5.
• Silverman, Jonathan. Nine Choices: Johnny Cash and American Culture. — University of Massachusetts Press, 2010. — P. 190: «Country music is three chords and the truth».^{[^]}. — ISBN 978-1-558-49827-3.
• Шнеерсон Г. М. Американская сельская музыка // American Country Music, 1 : Конверт грампластинки. — Апрелевский завод грампластинок: Мелодия, 1979. — № С82 12179-80.^{[^][^][^]}

Ссылки

• [elkazoo.ru/ Энциклопедия музыки кантри El Kazoo]  (рус.)
• [www.bopping.org/ Bopping.org]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Кантри

Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.