Канэри-Уорф

Канэ́ри-Уорф (англ. Canary Wharf) — деловой квартал в восточной части Лондона (Великобритания). Квартал расположился на Собачьем острове, относящемся к боро Тауэр-Хэмлетс. Канэри-Уорф является главным конкурентом исторического финансового и делового центра британской столицы — Лондонского Сити. До сдачи в эксплуатацию небоскрёба The Shard в 2012 году здесь находились три высочайших здания Лондона, а также Великобритании: One Canada Square, 8 Canada Square и Citigroup Centre.

История

Канэри-Уорф был построен на месте доков West India Docks на Собачьем острове, который на самом деле является полуостровом, с трёх сторон омываемым Темзой. С 1802 года док был одним из самых оживлённых доков в мире, пока в 1950-х не пришёл в упадок в связи с появлением более эффективных контейнеровозов и сокращением количества экспортируемых из Лондона товаров. В 1980 году док был окончательно закрыт, а территория перешла в руки правительства.

Своё название Канэри-Уорф (букв. «Канарский Причал») получил благодаря причалу № 32 на набережной West Wood Quay. Этот причал был построен в 1936 году для фирмы Fruit Lines Ltd, дочерней компании Fred. Olsen Express, занимающейся перевозкой фруктов из Средиземноморского региона и, в частности, с Канарских островов. Идея создания нового делового квартала возникла у Майкла фон Клемма, бывшего председателя инвестиционного банка Credit Suisse First Boston, который задумал разместить в бывших доках бэк-офис своего банка. Поначалу лондонцы сомневались в рентабельности проекта, и при открытии лёгкого метро Docklands Light Railway в Доклендсе не стали строить станцию в Канэри-Уорф.

Проект был продан канадской строительной компании Olympia and York, и в 1988 году началось строительство. Компания также обязалась взять на себя половину расходов, требуемых для продления линии метро Джубили. Первые здания, среди которых было и высочайшее здание Великобритании One Canada Square, были достроены в 1991 году. В начале 1990-х случился мировой кризис на рынке недвижимости, который привёл к снижению спроса на офисные помещения и банкротству Olympia and York в мае 1992 года. Верхние этажи небоскрёба One Canada Square остались пустыми, а сам Канэри-Уорф стал символом кризиса.

В 1995 году территория была выкуплена международным консорциумом, образованным бывшими владельцами Olympia and York и другими инвесторами. Новая компания назвала себя Canary Wharf Limited, а позже была переименована в Canary Wharf Group. К этому времени Канэри-Уорф насчитывал около 13 000 рабочих мест, однако четверть всех офисов по-прежнему не были сданы в аренду. Переломным моментом стало начало работ на линии Джубили, которые планировали закончить к смене тысячелетий. С тех пор Канэри-Уорф стали считать достойной альтернативой Сити, спрос на помещения стал расти быстрыми темпами. Также были осуществлены дополнительные проекты, строительство новых офисов ведётся и по сей день.

В марте 2004 года Canary Wharf Group plc была перенята группой инвесторов Songbird, возглавляемых банком Morgan Stanley.

Финансовый центр

Канэри-Уорф соревнуется с Сити за звание финансового и делового центра Лондона. Основными видами деятельности, представленными в Канэри-Уорф, являются банковская сфера, медиа-сфера и предоставление юридических услуг. На Собачьем острове расположились офисы таких крупных банков, как Barclays, Credit Suisse, HSBC, Citigroup, Bank of America, Morgan Stanley; медиа-магнаты Thomson Reuters и The Daily Mirror; международная юридическая компания Clifford Chance. Также в квартале разместилось Управление по финансовому регулированию и надзору Великобритании и организации, разрабатывающие план проведения Олимпийских игр 2012 года. Кроме того, в одной из башен Канери Уорф расположены редакции газет The Daily Telegraph и The Daily Mirror. Канэри-Уорф является самым быстрорастущим деловым районом Лондона: в 1996 году число рабочих мест в квартале составляло около 15 000, в 2006 год число возросло до 78 000, а к 2016 году ожидается, что в Канэри-Уорф будут работать около 150 000 человек. Сейчас на работу в Канэри-Уорф ежедневно приезжают более 100 000 человек, четверть из них проживают в близлежащих районах.

Район бывших доков является привлекательным инвестиционным объектом: бо́льшая часть офисов в строящихся зданиях уже сдана в аренду. Большим спросом пользуются и жилые объекты. В Канэри-Уорф расположилось большое количество магазинов, баров и ресторанов. С открытием торгового центра Jubilee Place, квартал стал одним из самых важных торгово-развлекательных центров города.

Сейчас в Канери-Уорф около 14,000,000 квадратных футов (1,300,000 квадратных метров) офисных и торговых площадей, из которых только примерно 7,900,000 квадратных футов (730,000 квадратных метров) принадлежат непосредственно Canary Wharf Group.

Транспорт

Почти половина всех маятниковых мигрантов, работающих в Канэри-Уорф, пользуются услугами метро. Станция Канэри-Уорф является одной из наиболее загруженных станций линии Джубили и всего лондонского метрополитена: по будням станцией пользуются более 70 000 человек в день. Поездка до Стратфорда длится 10 минут, до Грин-Парка 14 минут, а до Бейкер-стрит (одноименная станция метро) — 19 минут.

В пределах Канэри-Уорф расположены несколько станций Доклендского лёгкого метро DLR: Heron Quays, South Quay и Canary Wharf, от которых можно за 10 минут доехать до Сити (станция Бэнк и Моньюмент), за 15 минут до Стратфорда, Люишема и аэропорта Лондон-Сити.

В мае 2009 года началось строительство железнодорожного вокзала Канэри-Уорф, сдача готового объекта запланирована на 2017 год.

До аэропорта Лондон-Сити можно добраться при помощи DLR или с пересадками на метро.

Автомобильное сообщение представлено двумя магистралями A13 и M25. Квартал также обслуживают пять автобусных линий, несколько стоянок такси, созданы условия для велосипедистов и пешеходов. Также существует сообщение с центром города при помощи водного транспорта (речной трамвай).

Происшествия

• В феврале 1996 года организация Временная ИРА взорвала бомбу у станции лёгкого метро South Quay. В результате взрыва погибли двое человек и был нанесён ущерб в размере 150 миллионов фунтов стерлингов.

См. также

• Экономика Лондона
• Список самых высоких зданий и сооружений Лондона

Ссылки

• [www.canarywharf.com/mainfrm1.asp Официальный сайт]  (англ.)
• [www.mycanarywharf.com/ События и развлечения в Канэри-Уорф]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Канэри-Уорф

Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.