Капенские ворота
Капенские ворота (лат. Porta Capena) — античные городские ворота Рима вблизи Целия, являвшиеся частью Сервиевой стены.
Ворота получили название в честь Капенской рощи. От этих ворот начиналась Аппиева дорога и виа Латина. Название ворот происходит, возможно, от города Капуя, в который вела Аппиева дорога, или от этрусского слова Capena [1]. Император Домициан отреставрировал Капенские ворота в конце I века, в то время ворота потеряли своё значение городских ворот в сильно разросшемся городе.
В 1867—1868 годах развалины ворот и часть Сервиевой стены были раскопаны, однако в наши дни больше не видны.
Напишите отзыв о статье "Капенские ворота"
Примечания
- ↑ Platner, Samuel Ball; Ashby, Thomas. [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/Europe/Italy/Lazio/Roma/Rome/_Texts/PLATOP*/Porta_Capena.html Porta_Capena] (англ.). A Topographical Dictionary of Ancient Rome. Bill Thayer’s Web Site.
|
Это заготовка статьи о Древнем Риме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Координаты: 41°53′02″ с. ш. 12°29′28″ в. д. / 41.884° с. ш. 12.491° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.884&mlon=12.491&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Капенские ворота
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
