Капинос, Александр Анатольевич

Александр Анатольевич Капинос

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Александр Анатольевич Капинос (псевдоним «Кремень»; 10 марта 1984(19840310), с. Дунаев Кременецкого района Тернопольской области — 19 февраля 2014, Киев) — украинский фермер, общественный активист, член партии ВО «Свобода». Погиб на Евромайдане. Герой Украины.

Обучение и деятельность

В 2001 году окончил с золотой медалью Дунаевскую ООШ І-ІІІ ступеней и поступил на учёбу в Украинский государственный лесотехнический университет (сегодня — Национальный лесотехнический университет Украины, Львов). В 2005 году получил диплом бакалавра с отличием, а в 2006 году — диплом специалиста с отличием по специальности «Технология деревообработки».

Возглавлял общественную организацию «Патриот Волыни».

В 2008—2009 годах, во время проживания в Виннице, был руководителем общественной организации патриотического направления «Сколоты».

В начале 2012 года отстоял права общины и не позволил построить в родном Дунае завод, который бы разрушил экологию Кременецких гор. Занимался фермерством и возрождением родного села. С 4 июля участвовал в акции в защиту украинского языка, которая проходила в Киеве возле Украинского Дома. Был одним из тех, кто объявил голодовку в знак протеста против принятия языкового закона Кивалова-Колесниченко и продержался дольше всех.

Вот что он сказал в одном из интервью газете «Тиждень.иа»:

«Голодаю с субботы. Выезжая из дома сюда, сказал себе, что без победы не вернусь, и верю, что мы победим. Я не согласен с политиками, которые сказали, что мы победили. Победа — это отмена законопроекта и мораторий на спекуляцию языковыми, историческими вопросами, которые приводят к расколу нации. Считаю, что такое решение властей может быть по указке Кремля. Руководство за определенные свои интересы отдает наши языковые интересы. Кроме того, приближаются выборы. Люди, которые выбирали Януковича и Партию регионов, уже не собираются за них голосовать, я это знаю от них лично. И кроме таких искусственных проблем, как языковая, у них нет других методов, чтобы удержаться во власти.».

А эти слова были сказаны во время интервью интернет-изданию «Paralleli»:

«Я приехал на следующий день после голосования по этому закона. Ехал сам, автостопом. Раньше никогда не голодал. Есть опасения только за своих родных. Я знал, почему сюда еду. Куда-то идти или ехать и возвращаться без победы, мне уже такое надоело. Я фермер. Мне бы сейчас к жатве готовиться. А я тут сейчас».

Ежегодно приезжал в Киев на Покрову и участвовал в маршах УПА.

Организатор многих вечеринок и культурно-художественных мероприятий для молодежи, которые возрождали традиции и культуру предков-украинцев. Инициировал создание памятника Шевченко в родном селе, был первым, кто выступил за снятие советской символики в родном селе; создал спортивный клуб и за свой счет и силами обустраивал его.

В соседнем селе Куликов Александр пел в хоре и организовал кружок по пению. Играл на баяне, гитаре, бандуре, знал и собирал украинские песни, был влюблен в историю Украины. «Ни один житель этого села столько не сделал, как он. Его вся молодежь уважала, такого паренька больше нет во всем районе», — говорит директор клуба села Куликов Николай Каняев.

Волонтер летних лагерей для детей-сирот со всей Украины, которые проходили по инициативе международного благотворительного фонда «Новое поколение».

На Майдане

Был активен на Евромайдане, состоял в 35-й штурмовой сотне «Волынская Сечь». Отец признается, что не всегда поддерживал сына, когда тот ехал на Майдан. За несгибаемый дух имел псевдоним «Кремень». «Ему доверяли, потому что был ответственным, беспрекословно выполнял все приказы», — говорит Сергей Мерчук, боец Волынской Сечи.

Сестра Александра Капиноса вспоминает, что он был на Майдане в Киеве от ноября 2013 года. Домой приезжал ненадолго за чистыми вещами и отдохнуть. Новый Год, Рождество встречал на Майдане. 18 февраля 2014 года звонил и говорил, что если ничего не изменится — вернется в родное село, но уже вечером между 21:00 и 22:00 часами получил ранения головы от взрыва гранаты во время атаки силовиков возле баррикады возле Дома профсоюзов. 18-го февраля вечером 35-сотня имела задачу оборонять двор Дома профсоюзов. «Мы забросали милицию коктейлями Молотова, вышли из двора и все говорят, что надо идти отдохнуть. А Саша перебивает: „Нет, никуда не идем, потому что людей немного, Беркут может прорвать кордон“. Мы согласились. За час он получил смертельное ранение», — вспоминает Сергей Мерчук. Раненого отвезли в больницу, где ему сделали операцию. Перед операцией Александр был в сознании. Сказал, что в него стреляли. Даже тогда убеждал: «Все будет хорошо, мы победим!» Боролся до последнего. После чрезвычайно тяжелой и длительной операции пришел в себя, но травма была слишком сложной. 19 февраля умер после 4-часовой операции в больнице — остановилось сердце.

Память

• 20 февраля в Архікатедральному соборе Непорочного Зачатия Пресвятой Богородицы (УГКЦ) в Тернополе в день траура отслужили Святую Литургию по Александру Капиносу и Устиму Голоднюку.
• 10 марта 2014 года в Куликовке Кременецкого района состоялось торжественное открытие мемориальной доски жителю села Александру Капиносу, которую установили на клубе.
• На День Независимости 24 августа 2014 года в Дунае открыли памятник Герою Небесной сотни. Участие в торжественном открытии памятника Александру Капиносу принял председатель Тернопольской облгосадминистрации Олег Сиротюк и председатель Кременецкой райгосадминистрации Виталий Ткачук. На памятнике Александр Капинос изображен в полный рост со знаменем в руках. У его ног лежит бандура.
• памятная доска на здании корпуса № 2 НЛТУ.

Награды

21 ноября 2014 года присвоено звание Герой Украины с вручением ордена «Золотая Звезда» (посмертно) — за гражданское мужество, патриотизм, героическое отстаивание конституционных принципов демократии, прав и свобод человека, самоотверженное служение Украинскому народу, обнаруженные во время Революции достоинства.

• Медаль «За жертвенность и любовь к Украине» (УПЦ КП, июнь 2015) (посмертно)

См. также

• Список погибших участников Евромайдана

Источники и ссылки

• [nebesna.pravda.com.ua/oleksandr-kap%D1%96nos.html Александр Капинос] на сайте «Небесная сотня»
• [te.20minut.ua/Podii/ternopil-pid-ukrayinskim-domom-zalishilisya-ti-hto-gotoviy-pomerti-za--10236733.html Тернополь: под Украинским домом остались те, кто готов умереть за язык // Новостной портал «20 минут», 16 июля 2012 года]
• [7days-ua.com/news/shukayut-svidkiv-poranennya-bijtsya-nebesnoji-sotni-yakyj-rodom-z-ternopillya/ Ищут свидетелей ранения бойца «Небесной сотне», который родом с Тернопольщины // «7 Дней — Украина», 5 марта 2014 года]

Отрывок, характеризующий Капинос, Александр Анатольевич

Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.