Капитан Ришар (роман)
| Капитан Ришар | |
| Le Capitaine Richard | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: | |
| Дата первой публикации: | |
«Капитан Риша́р» (фр. Le Capitaine Richard) — роман известного французского писателя Александра Дюма; написан в 1854 году; состоит из 24 глав (самостоятельных новелл, объединённых личностями главных героев, братьев-близнецов Ришаров) и примечания.
Первые публикации
Впервые роман публиковался в еженедельной парижской газете «Иллюстрированный мир» («Le Monde illustré») в 1854 году. В том же году роман был издан в Бельгии (Meline, Canset Сº, Bruxelles, 1854, 16mo, 2 т.).
Время действия
Время действия романа: 13 апреля 1809 года — 16 октября 1815 года; время походов Наполеона в Германию и Россию.
Интрига
Интригой романа является его тесная связь с историческими событиями и некоторыми военными кампаниями Наполеона, которые автор изложил с большой достоверностью. Представлены малоизвестные, почти детективные исторические эпизоды, связанные с покушениями на французского императора, организованными немецкими патриотами, воспроизведены яркие, запоминающиеся картины сражений, пожара Москвы и отступления французов. На этом фоне показана любовь французского офицера к немецкой девушке.[1]
Сюжет
Действие романа «Капитан Ришар» охватывает период наполеоновских войн и свержение империи Наполеона. Главным героем выступает капитан французской армии. С самого начала произведения пред нами предстает еще один герой, который именно занимает центральное место в романе — это император Франции Наполеон Бонапарт, хотя имя императора и не упоминается в названии романа. Александр Дюма стремится показать Наполеона движущей силой эпохи.[2]
- Глава I. Герой не нашей истории
Исторические события, происходящие в Европе, на фоне которых разворачивается действие романа.
… Амьенский договор, который в 1802 году был заключен между Англией и Францией, просуществовал только один год, благодаря тому, что Англия добилась от Жоао VI, короля Португалии, нарушения его обязательств перед французским императором. После получения известия об этом Наполеон ограничился одной строчкой:
«Дом Браганца перестал царствовать».
Жоао VI, изгнанный из Европы, пересек Атлантический океан, чтобы укрыться в португальских колониях, где его провозгласили императором Бразилии.
Французские войска, получив проход через территорию Испании, оккупировали Португалию, губернатором которой был назначен Жюно.
Благодаря секретной статье Тильзитского договора, разрешавшей императору России завладеть Финляндией, а императору французов — Испанией, последняя перешла под власть французов.[3]
Карл IV отрекся от власти в пользу Жозефа и объявил Фердинанда недостойным царствовать. Все это не устраивало Англию, которая готовилась использовать сложившуюся в Испании ситуацию в своих интересах.
27 мая 1808 года вспыхнули волнения в Кадисе и десяти различных пунктах. В Кадисе восставшие захватили французский флот, укрывавшийся там после Трафальгарского разгрома.[3]
Результатом всеобщего восстания в Испании стала капитуляция при Байлене, подписанная 22 июля 1808 года. Это было первое позорное пятно в истории французского оружия, начиная с 1792 года.[3]
31 июля 1808 года английская армия высадилась в Португалии.[3]
21 августа 1808 года состоялась битва при Вимейро, которая стоила французам двенадцати пушек и полутора тысяч убитых и раненых. 30 августа 1808 года было подписано соглашение в Синтре, по которому французские войска Жюно должны были покинуть Португалию.[3]
Французский император знает лишь одно лекарство от болезни под названием поражение — своё личное присутствие. 4 ноября 1808 года Наполеон в Толосе.[3]
10 ноября 1808 года маршал Сульт при поддержке генерала Мутона берёт Бургос, захватывает двадцать пушек, убивает три тысячи испанцев и столько же берёт в плен[3].
12 ноября 1808 года маршал Виктор разбивает при Эспиносе два корпуса — ла Романы и Блэка, убивает восемь тысяч их солдат, десять генералов, берёт двенадцать тысяч пленных и захватывает пятьдесят пушек[3].
23 ноября 1808 года маршал Ланн уничтожает при Туделе армии Палафокса и Кастаньоса, забирает у них тридцать пушек, берёт в плен три тысячи солдат и убивает или топит четыре тысячи[3].
Дорога на Мадрид открыта![3]
На востоке Испании, в Каталонии — успешные бои при Кардедеу, Льинарсе, Льобрегате, Сан-Фелисе и Молино-дель-Рей — и там уже нет больше врагов Франции![3]
На западе Испании, в Галисии Сульт разбил арьергард Мура и заставил испанскую дивизию сложить оружие. Англичане, оставив на поле боя тела главнокомандующего и двух генералов, были вынуждены отплыть на кораблях с берегов Португалии.[3]
На севере Испании взята Сарагоса, но прошло двадцать восемь дней, прежде чем французы вступили на центральную площадь города. И еще двадцать восемь дней понадобилось для того, чтобы стать хозяевами Сарагосы, то есть того, что было городом, а стало лишь руинами. Французам пришлось сражаться от дома к дому, с мужчинами, женщинами, стариками, детьми и даже со священниками, так же, как и в Сагунте, как в Нуманции, как в Калагоре[3]
На юге Испании взят Опорто. Восстание в Испании задушено, точнее погашено. Португалия снова завоевана. Над башнями Лиссабона французские знамена[3]
Старый недруг Франции Англия убедила Австрию в том, что Наполеон находится в семистах льё от Вены, что ему еще необходимо время, чтобы собрать вокруг себя все свои силы и, что сейчас подходящий момент, чтобы отобрать у первого императора Франции, которого папа Пий VII только что отлучил от Церкви, Италию и прогнать из Германии. И самонадеянная Австрия поверила в это, собрав пятьсот тысяч человек, которых возглавили три эрцгерцога — Карл, Людвиг, Иоганн, чтобы растерзать Францию.[3]
17 января 1809 года Наполеон верхом отправился из Вальядолида. 18-го января 1809 года Наполеон был уже в Бургосе. 19-го января 1809 года Наполеон прибыл в Байонну, где пересел в карету и 22 января 1809 года в полночь уже был в Тюильри, когда все думали, что он еще в Старой Кастилии.[3]
Будущий победитель Экмюля и Ваграма вернулся в Париж в плохом настроении, так как единственным преимуществом войны в Испании было лишь то, что она привлекла англичан на континент.
Фортуна, которая ему всегда была так верна, вдруг изменила ему при Абукире и при Трафальгаре, и несмотря на то, что он только что одержал три победы над англичанами, убил у них двух генералов, ранил третьего и оттеснил их к морю, и теперь вдруг вынужден был покинуть Иберийский полуостров, узнав, что происходит в Австрии и даже в самой Франции.[3]
Прибыв в Тюильри, он поручил созвать трех государственных мужей: великого канцлера, министра полиции и великого электора.[3]
Напишите отзыв о статье "Капитан Ришар (роман)"
Примечания
Ссылки
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Капитан Ришар (роман)
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
