Капитолий штата Нью-Джерси
| административное здание | |
Капитолий штата Нью-Джерси
New Jersey State House | |
 Капитолий штата Нью-Джерси | |
| Страна | США |
| Город | Трентон |
| Координаты | 40°13′14″ с. ш. 74°46′12″ з. д. / 40.22056° с. ш. 74.77000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.22056&mlon=-74.77000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Строительство | 1792—1911 годы |
Капито́лий шта́та Нью-Дже́рси (англ. New Jersey State House) находится в городе Трентон — столице штата Нью-Джерси. В нём проводит свои заседания легислатура штата Нью-Джерси (New Jersey Legislature), состоящая из Генеральной ассамблеи и Сената штата Нью-Джерси[1]. В нём также находятся офисы губернатора и вице-губернатора штата Нью-Джерси[2].
Содержание
История и архитектура
Легислатура штата Нью-Джерси переместилась из Перт-Амбоя[en] в Трентон в 1790 году. Первоначальный вариант Капитолия штата Нью-Джерси был построен в 1792 году по проекту Джонатана Доана (Jonathan Doane) — здание состояло из двух с половиной этажей, с центральным залом и колокольней наверху. На первом этаже заседали Генеральная ассамблея и Сенат, который тогда назывался «законодательным советом» (англ. Legislative Council). На втором этаже находился кабинет губернатора и судебные офисы. Части этой первоначальной постройки включены в современное здание Капитолия[3].
В 1845 году к изначальному зданию по проекту филадельфийского архитектора Джона Нотмана (John Notman) было пристроено северное крыло, которое имело ступенчатую структуру, поднимаясь от одного до трёх этажей. Вход в него был оформлен как крытая галерея с шестью рифлёными дорическими колоннами. Старая часть здания была соединена с новым крылом большой ротондой, увенчанной сферическим куполом. С противоположной стороны здания (со стороны реки) был пристроен фронтон с портиком и коринфскими колоннами[3].
Следующая значительная реконструкция здания началась в 1871 году. По проекту филадельфийского архитектора Сэмюэла Слоана (Samuel Sloan), северное крыло было перестроено, и к нему с двух сторон были добавлены новые крылья для двух законодательных палат[3].
21 марта 1885 года в здании Капитолия произошёл пожар, практически полностью уничтоживший значительную часть северного крыла. Восстановление северного крыла было проведено по проекту архитектора Льюиса Брума (Lewis Broome) из Джерси-Сити, выполненном в стиле архитектуры Второй империи (Second Empire style). Также были построены бо́льшая ротонда с куполом, чтобы придать зданию капитолия более пропорциональный вид[3].
Крыло Генеральной ассамблеи было полностью перестроено в позднем викторианском стиле по проекту архитектора Джеймса Мойлена (James Moylan), а в 1900 году его длина была увеличена на 29 м. В 1903 году по проекту архитектора Арнольда Мозеса (Arnold Moses) было перестроено крыло Сената[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Капитолий штата Нью-Джерси"
Примечания
- ↑ [www.njleg.state.nj.us/legislativepub/our.asp New Jersey Legislature] (HTML). www.njleg.state.nj.us. Проверено 6 августа 2013.
- ↑ [www.nj.gov/faqs/gov/index.html Frequently Asked Questions — Governor] (HTML). www.nj.gov. Проверено 6 августа 2013.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.njleg.state.nj.us/legislativepub/statehousehistory.asp New Jersey Legislature — State House History] (HTML). www.njleg.state.nj.us. Проверено 30 июня 2014.
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Капитолий штата Нью-Джерси
– Чего? – рассеянно отвечал старик.– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
