Капланов, Рашид-Хан Завитович
Рашид-Хан Забитович Капланов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | |||
| |||
---|---|---|---|
15 декабря 1918 — март 1919 | |||
Глава правительства: | Пшемахо Томашевич Коцев | ||
Предшественник: | Пшемахо Томашевич Коцев | ||
| |||
14 апреля 1919 — 12 декабря 1919 | |||
Глава правительства: | Насиб-бек Усуббеков | ||
Предшественник: | Насиб-бек Усуббеков | ||
Преемник: | Гамид-бек Шахтахтинский | ||
| |||
24 декабря 1919 — 1 апреля 1920 | |||
Глава правительства: | Насиб-бек Усуббеков | ||
Предшественник: | Ага Аминов | ||
Преемник: | Должность упразднена | ||
Рождение: | 1883 селение Аксай Хасав-Юртовского округа, Терская область, Российская империя | ||
Смерть: | 10 декабря 1937 полигон «Коммунарка», Московская область, РСФСР, СССР | ||
Место погребения: | на полигоне «Коммунарка» | ||
Род: | Каплановы | ||
Отец: | Завит Каплан-Аджиевич Капланов | ||
Мать: | Айбала | ||
Супруга: | Ольга (Элька) Аршон-Капланова | ||
Дети: | сын: Мурад дочь: Фатьма | ||
Партия: | беспартийный | ||
Образование: | Сорбонна | ||
Профессия: | Юрист |
Рашид-Хан Забитович Капланов (1883, селение Аксай Хасав-Юртовского округа Терской области[1] — 10 декабря 1937, полигон «Коммунарка», Московская область) — кумыкский князь, министр внутренних дел Горской Республики (1918-1919), министр народного просвещения и по делам вероисповеданий (1919) и торговли, промышленности и продовольствия Азербайджанской Демократической Республики (1919—1920).
Содержание
Биография
Рашид Хан Капланов родился в 1885 году в селений Аксай в кумыкской княжеской семье. Окончил юридический факультет Сорбонны в Париже. В 1910—1913 преподавал в Стамбульском университете, в школе по Гражданским делам (Мектеби-Мулкийе) преподавал государственное право, в школе Политических наук — конституционное право. В этот период неоднократно печатался в русской газете Турции «Стамбульские новости», в газете «Тенин», принимал участие в деятельности комиссии по реформам в законодательной системе Турции при Министерстве юстиции. Установил личные связи с членами Триумвирата, управляющего империей — Энвер-пашой, Талаат-пашой и Джемаль-пашой[2].
В 1913 по настоянию тяжелобольного отца вернулся на родину. В 1914 в связи со смертью отца взял на себя управление обширными земельными угодьями семьи. В 1913—1917 выступал в качестве присяжного поверенного во Владикавказском суде, активно участвовал в общественно-политической жизни Дагестана.
В 1917 — комиссар Временного правительства в Хасав-Юртовском округе. Член президиума Первого Горского съезда (май 1917). В 1918 — апреле 1919 — министр внутренних дел Северо-Кавказской демократической республики.
Весной 1919 после оккупации Дагестана войсками Деникина эмигрировал в Азербайджан. 14 апреля 1919 вошёл в состав кабинета министров Азербайджанской Демократической Республики: до 12 декабря 1919 был министром народного просвещения и религиозных конфессий, с 24 декабря 1919 по 1 апреля 1920 — министром торговли и промышленности[3].
После окончания гражданской войны работал преподавателем восточных языков в Коммунистическом университете народов Востока (Москва). Написал в эти годы «Историю Османской империи».
8 октября 1937 года его арестовали. 10 декабря Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Капланова к расстрелу по обвинению в активном участии в контрреволюционном движении и антисоветской националистической террористической организации и в тот же день приговор был приведён в исполнение; захоронен на полигоне «Коммунарка»[4].
Реабилитирован в апреле 1991 Прокуратурой СССР.
Семья
- Отец — князь Завит Каплан-Аджиевич Капланов (ок. 1838—1914), один из крупных землевладельцев Дагестана.
- Мать — Айбала.
- Младший брат — Ибрагим хан Капланов (1887—1948) — в 1918 году командовал кумыкским конным полком (Горская Республика); воевал * в составе Белой армии против большевиков, после разгрома белых эмигрировал; умер в Америке.
- Сестра — Наджабат, замужем за генералом Т. Бековичем-Черкасским; эмигрировала в Германию.
- Жена — Ольга (Элька) Аршон-Капланова.
- Сын — Мурад (1915, Владикавказ — 1980) — сподвижник С. П. Королёва в области космических технологий, главный конструктор ретранслятора космической связи на спутнике Молния-1 (КА), доктор технических наук, профессор, дважды лауреат государственной премии (1968, 1975гг.) и дважды награждён орденом Трудового Красного Знамени (1963, 1973гг.)[2].
- Дочь — Фатьма.
Напишите отзыв о статье "Капланов, Рашид-Хан Завитович"
Примечания
- ↑ ныне — Хасавюртовского района Дагестана, Российская Федерация
- ↑ 1 2 Гулиев В. [www.zerkalo.az/2010-12-11/history Министр, при котором открылся университет] (рус.) // Зеркало : газета. — 11.12.2010. (Проверено 21 декабря 2011)
- ↑ [kumukia.ru/modules.php?name=Pages&pa=showpage&pid=85 Рашидхан Капланов в составе правительства Азербайджана (фотография)] (Проверено 21 декабря 2011)
- ↑ [lists.memo.ru/d15/f209.htm Списки жертв]. Мемориал. [www.webcitation.org/619TOp0YG Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
Ссылки
- [www.sefer.ru/upload/Kaplanov_Works_inner.pdf Фотография] (Проверено 21 декабря 2011)
- [kumukia.ru/modules.php?name=Qpersons&vm=face&pid=9004 Биография] (кумык. яз.) (Проверено 21 декабря 2011)
- Гулиев В. [www.zerkalo.az/2010-12-04/history/15004- Министр, при котором открылся университет] (рус.) // Зеркало : газета. — 04.12.2010. (Проверено 21 декабря 2011)
- Гулиев В. [www.zerkalo.az/2010-12-11/history Министр, при котором открылся университет] (рус.) // Зеркало : газета. — 11.12.2010. (Проверено 21 декабря 2011)
- [lists.memo.ru/d15/f209.htm Списки жертв] (Проверено 21 декабря 2011)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Капланов, Рашид-Хан Завитович
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
- Родившиеся в 1883 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Терской области
- Умершие 10 декабря
- Умершие в 1937 году
- Князья России
- Выпускники Парижского университета
- Преподаватели вузов Москвы
- Преподаватели Стамбульского университета
- Юристы по алфавиту
- Адвокаты по алфавиту
- Адвокаты XX века
- Адвокаты Российской империи
- Министры Азербайджана
- Министры образования Азербайджана
- Расстрелянные и похороненные на полигоне Коммунарка
- Реабилитированные в СССР