Каплицкий, Ян
| Ян Ка́плицкий | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Страна |
ЧССР, Великобритания |
| Дата рождения | |
| Место рождения |
Прага, Чехословакия |
| Дата смерти | |
| Место смерти |
Прага, Чешская республика |
| Работы и достижения | |
| Архитектурный стиль |
Блоб, био-тек, хай-тек |
Ян Ка́плицкий (чеш. Jan Kaplický, * 18 апреля 1937, Прага — † 14 января 2009, Прага) — чешский архитектор, большую часть жизни творивший в Англии.
Биография
Ян Каплицкий родился в Праге в 1937 году с семье художников. Его мать Иржина Каплицка (Jiřina Kaplická) была графиком, а отец Йозеф Каплицкий (Josef Kaplický) был живописец, скульптор и архитектор. В 1962 году Ян Каплицкий закончил Высшую Художественно-Промышленную Школу в Праге. В сентябре 1968 года уехал в Лондон по политическим соображениям, где сотрудничал с разными архитектурными бюро, в том числе и с Foster and Partners, директором которого является сэр Норман Фостер. Внёс вклад в разработку проекта центр Помпиду в Париже. Также сотрудничал с британским архитектором Ричардом Роджерсом.
В 1979 году Ян Каплицкий и Девид Никсон (David Nixon) организовали новое архитектурное бюро Future Systems. Новаторские проекты Каплицкого поражали заказчиков своей нетривиальностью и свободным обращением с формой. Несколько сооружений, построенных по его проектам, были отмечены международными наградами. Среди них самым крупным и знаменитым стало здание торгового центра Selfridges в Бирмингеме.
Большая часть проектов Future Systems так и осталась только в виде чертежей.
Национальная библиотека в Праге
Футуристический проект нового здания Национальной библиотеки (Národní knihovna na Letné) в виде гигантского осьминога был заблокирован депутатами пражского городского совета в 2008 году. Сам же архитектор считал, что здание могло бы стать одним из самых красивых и гибких зданий чешской столицы. Проект Каплицкого победил в конкурсе, на который поступило более 400 заявок. Председатель жюри Ева Иржична (тоже британский архитектор чешского происхождения) заявила, что решение было принято единогласно. Множество архитекторов[кто?] считает, что столица проиграла бой за право называться городом, где не боятся современной архитектуры.
Яну Каплицкому была присуждена премия Министерства культуры Чешской Республики за вклад в изобразительное искусство и архитектуру. Однако архитектор сообщил министру культуры Чехии Вацлаву Йеглитчке, что отказывается принимать подобную премию. Каплицкий заявил, что чешское правительство делает его вклад в чешскую архитектуру делом невозможным.
Стиль
Является представителем bio-tech архитектуры, которая берёт за основу эстетику форм биологических организмов. А также является одним из самых ярких представителей стиля блоб (англ.) (blob — в переводе с английского — форма капли).
Напишите отзыв о статье "Каплицкий, Ян"
Ссылки
- [www.dezeen.com/2008/09/21/antonin-dvorak-concert-and-congress-centre-by-future-systems/ строящийся концертный зал в Чешском Будеёвице по проекту Каплицкого (англ.)]
- [www.future-systems.com сайт Future Systems (англ.)]
- [lenta.ru/news/2009/01/15/kaplicky/ В Праге умер архитектор Ян Каплицки] — Lenta.ru
- [news.yandex.ru/people/kaplitski_yan.html Ян Каплицки: Пресс-Портрет] // Яндекс-новости
Отрывок, характеризующий Каплицкий, Ян
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
