Капоренка

Деревня Капоренка белор. Капоранка Страна БелоруссияБелоруссия Область ГомельскаяГомельская область|Гомельская Район Брагинский Сельсовет Новоиолчанский Координаты 51°30′00″ с. ш. 30°26′00″ в. д.51.50000° с. ш. 30.43333° в. д. / 51.50000; 30.43333    Первое упоминание XVIII век Население 0 человек (1986) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2344 Показать/скрыть карты

Капоренка (белор. Капоранка) — деревня в Новоиолчанском сельсовете Брагинского района Гомельской области Беларуси.

После катастрофы на Чернобыльской АЭС и радиационного загрязнения жители (70 семей) переселены в 1986 году в чистые места.

География

Расположение

В 41 км на юго-восток от Брагина, 6 км от железнодорожной станции Иолча (на линии Овруч — Полтава), 158 км от Гомеля.

Водная система

На юге мелиоративные каналы.

Транспортная система

Транспортные связи по просёлочной, затем автомобильной дороге Комарин — Брагин.

Планировка состоит из изогнутой меридиональной улицы, пересекаемой на юге железной дорогой. Дома деревянные, усадебного типа. В связи с высоким уровнем радиационного загрязнения все постройки разрушены и захоронены под слоем земли.

История

По письменным источникам известна с XVIII века. По инвентарю 1784 года 15 дымов, 46 волов, 36 коров. После 2-го раздела Речи Посполитой (1793 год) в составе Российской империи. В 1811 году владение Ракицких. В 1850 году владение помещика Прозора. Согласно переписи 1897 года находился хлебозапасный магазин. В 1908 году в Иолченской волости Речицкого уезда Минской губернии.

С 8 декабря 1926 года по 16 июля 1954 года центр Капоринского сельсовета Комаринского района Речицкого и с 9 июня 1927 года Гомельского (с 26 июля 1930 года) округов, с 20 февраля 1938 года Полесской, с 8 января 1954 года Гомельской областей. С 1920-х годов действовала школа. В 1930 году организован колхоз «Советская Беларусь», работала кузница. Согласно переписи 1959 года входила в состав совхоза «Красное» (центр — деревня Красное).

С 5 февраля 2005 года исключена из данных по учёту административно-территориальных и территориальных единиц.

Население

Численность

• 1986 год — жители (70 семей) переселены.

Динамика

• 1784 год - 15 дымов.
• 1850 год — 28 дворов, 185 жителей.
• 1897 год — 53 двора, 350 жителей (согласно переписи).
• 1908 год — 60 дворов, 383 жителя.
• 1959 год — 317 жителей (согласно переписи).
• 1986 год — жители (70 семей) переселены.

См. также

• Городские посёлки Белоруссии
• Города Белоруссии

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.1, кн.1. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2004. 632с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0303-9 ISBN 985-11-0302-0

Отрывок, характеризующий Капоренка

– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.