Капуцины (монашеский орден)
 | |
| Полное название |
Орден Братьев Меньших Капуцинов |
|---|---|
| Латинское название |
Ordo Fratrum Minorum Capuccinorum |
| Сокращение |
O.F.MCap |
| Церковь | |
| Основатель | |
| Дата основания |
1525 |
| Год утверждения |
1528 |
| Количество монашествующих |
10 659 (2013) |
| [www.ofmcap.net Сайт ордена] | |
Орден Братьев Меньших Капуцинов (лат. Ordo Fratrum Minorum Capuccinorum; кратко — Капуцины) — монашеский орден, ветвь францисканцев; первоначально насмешливое прозвище, относившееся к остроконечному капюшону, носимому членами этого ордена[1]. Основан в 1525 году как ветвь францисканского ордена Маттео Басси (Маттео да Башио), утверждён в 1528 году папой Климентом VII.
История
В начале XVI века в Католической церкви шло сильное движение церковного обновления, предшествовавшее Тридентскому собору. Многие монашеские ордена в этот период испытали большие потрясения и подверглись серьёзным реформам. Не стали исключением и францисканцы — в 1517 году было официально закреплено разделение единого прежде ордена на францисканцев-обсервантов и францисканцев-конвентуалов. Через 8 лет, в 1525 году началась капуцинская реформа, призванная создать францисканские общины с максимально строгим уставом и максимально приближенные к идеалам святого Франциска. Эти процессы привели к созданию трёх ветвей францисканского ордена, существующих и по сей день[2].
Капуцинская реформа началась в итальянской провинции Марке по инициативе обсерванта Маттео Басси. Первоначально Басси не ставил перед собой целью создание нового ордена, он хотел распространить свои реформы на всех обсервантов, однако столкнулся с сопротивлением значительной части ордена, включая руководство[3]. Чтобы избежать конфликта папа Климент VII буллой Religionis zelus от 3 июля 1528 года утвердил новую францисканскую общину под названием «Меньшие братья отшельнической жизни». Первый капитул новой ветви францисканцев состоялся в Альбачино в апреле 1529 года. На капитуле был принят строгий устав, закреплявший стремление к максимальной простоте и бедности[3].
Новый орден чуть не прекратил своё существование в самом начале после того, как в 1537 году Маттео Басси вернулся к обсервантам, а глава общины Бернардино Окино в 1542 году перешёл в кальвинизм. Ордену грозило упразднение, однако он сумел выжить, более того во второй половине XVI века численность капуцинов резко выросла. В 1571 году в Италии было 3300 капуцинов[4]. В 1574 году орден начал деятельность за пределами Апеннин, капуцинские монастыри основывались во Франции, Испании, Швейцарии, Австрии и других странах. В 1619 году папа Павел V признал за капуцинами полную автономию, а за главой ордена титул генерального министра. На генеральном капитуле 1643 года была принята новая конституция ордена[4]. Ряд капуцинов XVI—XVII веков были канонизированы, наиболее известен среди них Лаврентий Бриндизийский, который получил почётный титул Учителя Церкви.
В 1535 был основан Второй (женский) орден капуцинов. Так как женские общины францисканского ордена исторически именуются не францисканками, а клариссинсками (клариссами) в честь святой Клары Ассизской, женская ветвь капуцинов стала именоваться клариссами-капуцинками или просто капуцинками. К числу капуцинок принадлежала канонизированная в 1839 году монахиня Вероника Джулиани.
Капуцины активно занимались миссионерством и внесли большой вклад в появление новых христианских общин в Америке, Азии и Африке. Первыми миссионерами-капуцинами были итальянцы Джованни да Медина-дель-Кампо и Джованни да Троя, проповедовавшие в XVI веке в Египте и погибшие от рук мусульман в Каире. В 1587 году по договорённости между Францией и Османской империей французские капуцины прибыли в Константинополь для опеки над католиками, находившимися в плену у турок. В начале XVII века были основаны первые миссии в Африке, в 1632 году — в Америке. В 1641 году была основана капуцинская миссия в Индии, а в 1842 году в Китае[4].
В 1705 году Пётр I подписал разрешение капуцинам поселиться в России. Капуцины окормляли католический приход в Астрахани и основали при нём школу, в которой в частности учился поэт В. К. Тредиаковский[5].
К 1761 году орден насчитывал около 35 тысяч монахов и 1730 монастырей[4]. Однако как и другие монашеские ордена, капуцины значительно пострадали от секуляризаций и революций конца XVIII — начала XIX веков. Многие монастыри были ликвидированы, после Французской революции многие монахи приняли мученическую смерть. Между 1789 и 1847 годом не состоялось ни одного генерального капитула. Несмотря на это, орден выжил и к концу XIX века число его членов увеличилось. Бедность часто соединялась у капуцинов с недостатком образования. Особенно известны их шутовские народные проповеди (капуцинады; см. «Валленштейнов лагерь» Шиллера)[1].
В 1908 году капуцины открыли в Риме Коллегию св. Лаврентия Бриндизийского, впоследствии преобразованную в институт. В настоящее время при нём функционирует обширная библиотека и издаётся журнал Collectanea Franciscana, посвящённый францисканскому наследию[4].
Среди наиболее известных святых капуцинского ордена XX века — святой Пио из Пьетрельчины и хорватский священник Леопольд Мандич.
Современное состояние
По данным на 2010 год в ордене состояло 10 519 монахов, из которых 6 939 были священниками[6]. По данным на 2013 год орден насчитывал 10 659 монахов, из которых 7 021 священник[7]. Орден насчитывает 1628 общин[7].
В Италии и США наибольшее число общин ордена, там они разделены на большое число провинций[8]. Капуцины активно представлены на постсоветском пространстве: на Украине они имеют семь общин (в Виннице, Каменском, Днепре, Киеве, Красилове, Ужгороде и Староконстантинове)[9], в Белоруссии также семь (Слоним, Молодечно, Докшицы, Липнишки, Смолевичи, Волколата, Верхнедвинск)[10], в России — одну (в Воронеже). Воронежская община, состоящая из трех священников, была образована в 2003 году и является единственной общиной капуцинов в России[11].
Одежду капуцинов составляет бурого цвета хабит с пришитым к нему капюшоном, верёвочный пояс с узлом, символизирующим нерушимость монашеских обетов, и сандалии на босых ногах.
Капуцины по-прежнему занимаются миссионерством и имеют около 200 миссий по всему миру, особенно в Индии, Эфиопии и Турции.
Капуцинки, женская ветвь ордена, в 2002 году насчитывали 2263 монахинь в 157 монастырях. Как и другие ветви францисканского ордена, капуцины насчитывают большое количество членов Третьего ордена (терциариев). По данным на начало XXI века терциарии капуцинов были объединены более чем в 11 500 общин и насчитывали около 73 тысяч членов[4].
Факты
В императорской усыпальнице (Imperial Crypt), расположенной под капуцинской церковью в Вене, захоронено более 190 членов Габсбургской династии. В расположенных под монастырём капуцинов в Палермо катакомбах в открытом виде покоятся тела около 8 000 человек, погребённых здесь в промежуток между 1599 и 1920 годами.
Напишите отзыв о статье "Капуцины (монашеский орден)"
Примечания
- ↑ 1 2 «Капуцины» //Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907
- ↑ [www.ofmcap.net/home_ofmcap__en_/who_we_are/00001238_Capuchins.html Официальный сайт ордена капуцинов]
- ↑ 1 2 [www.newadvent.org/cathen/03320b.htm «Capuchin Friars Minor» //Catholic Encyclopedia. 1913]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 «Капуцины» //Католическая энциклопедия. Т.2. М.:2005. Ст. 791—797
- ↑ [az.lib.ru/t/trediakowskij_w_k/text_0110.shtml Л. Тимофеев. Василий Кириллович Тредиаковский]
- ↑ [risu.org.ua/ru/index/all_news/catholics/catholic_world/36127 Орден капуцинов опубликовал новейшие статистические данные]
- ↑ 1 2 [catholic-hierarchy.org/diocese/dqfmc.html Order of Friars Minor Capuchin]
- ↑ [www.ofmcap.net/home_ofmcap_it/chi_siamo/00001224_Dove_siamo.html Официальный сайт ордена]
- ↑ [vinkap.net/index.php/monastyr/kaputsyny-na-ukraini Капуцини на Україні]
- ↑ [kapucyny.by/?page_id=317 Капуцыны ў Беларусі]
- ↑ [www.catholic.vrn.ru/br_kapuciny.html Община Братьев Меньших Капуцинов в Воронеже]
Литература
- «Chronica provinciae helveticae ordinis Capucinorum» (Золотурн, 1884-87).
Ссылки
- [www.ofmcap.org/ Официальный сайт]
- [www.kapucyni.org.ua/ind_ru.html Сайт вице-провинции ордена на Украине]
- [kapucyny.by/ Сайт Белорусской Кустодии ордена]
- [www.newadvent.org/cathen/03320b.htm «Capuchin Friars Minor» //Catholic Encyclopedia. 1913]
Отрывок, характеризующий Капуцины (монашеский орден)
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
