Караваев, Сергей Алексеевич

Сергей Караваев
Общая информация
Гражданство:	Россия Россия
Дата рождения:	13 марта 1968(1968-03-13) (56 лет)
Место рождения:	Муром
Весовая категория:	средняя (71 кг)
Любительская карьера
Количество боёв:	300
Количество побед:	280
Медали Чемпионаты мира Бронза Тампере 1993 до 71 кг Игры доброй воли Золото Санкт-Петербург 1994 до 71 кг

Серге́й Алексе́евич Карава́ев (13 марта 1968, Муром) — советский и российский боксёр средней весовой категории, выступал за сборную в первой половине 1980-х — второй половине 1990-х годов. Чемпион Игр доброй воли, бронзовый призёр чемпионата мира, чемпион СССР и России, заслуженный мастер спорта. Также известен как тренер по боксу.

Биография

Сергей Караваев родился 13 марта 1968 года в Муроме, Владимирская область. Активно заниматься боксом начал уже в раннем детстве, первого серьёзного успеха на ринге добился в 1988 году, когда выиграл в среднем весе серебряную медаль чемпионата СССР — в решающем матче уступил Владимиру Ерещенко из Воронежа.

На чемпионате мира 1993 года в Тампере дошёл до стадии полуфиналов, где по очкам проиграл действующему чемпиону мира, румыну Франчиску Ваштагу. В 1994 году одержал победу на Играх доброй воли в Санкт-Петербурге, одолев в финале знаменитого кубинца, олимпийского чемпиона Хуана Карлоса Лемуса. В 1996 году на чемпионате Европы в датском городе Вайле в бою с азербайджанцем Али Исмаиловым получил тяжелейшую травму, перенёс несколько сложных операций и вынужден был завершить карьеру боксёра. Всего в его послужном списке около 300 боёв, из них примерно 280 окончены победой — за многочисленные достижения в боксе ему присвоено почётное звание «Заслуженный мастер спорта России».

Покинув ринг, некоторое время Сергей Караваев работал судьёй на ринге, в качестве рефери ездил на шоу профессионального бокса в различные города России и СНГ. Ныне работает тренером в одном из боксёрских залов Мурома.

Отрывок, характеризующий Караваев, Сергей Алексеевич

– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.