Каракамыш (канал)

Каракамыш (канал)Каракамыш (канал)

</tt> </tt>

</tt>

</tt>

Каракамыш узб. Qoraqamish
Каракамыш на границе Ташкента с посёлком Назарбек
Расположение
Страна	Узбекистан Узбекистан
Регионы	Ташкентский вилоят, Ташкент
Характеристика
Длина	21,0 км
Водоток
Голова
· Местоположение головы	выше Дендропарка
Устье	канал Бозсу (Нижний Бозсу)
· Местоположение устья	граница Ташкента, выше Бозсуйской станции аэрации
· Высота устья	около 390 м
41°15′56″ с. ш. 69°07′19″ в. д.41.26556° с. ш. 69.12194° в. д. / 41.26556; 69.12194
— исток, — устье

К:Водные объекты по алфавиту

Каракамыш (канал)Каракамыш (канал)

Каракамы́ш (узб. Qoraqamish, Қорақамиш) — канал в Ташкентском вилояте и городе Ташкенте. Каракамыш имеет естественное происхождение и протекает по природной долине, где уже в древности был создан канал. В настоящее время используется в качестве коллектора.

Этимология названия

Название канала Каракамыш переводится как «чёрный камыш (тростник)». По-видимому, подобное именование обозначает густые тростниковые заросли, которые издалека казались тёмными (так, известен топоним Карадарахт — буквально, «чёрное дерево», обозначающий протяжённые садовые насаждения).

Общее описание

Длина канала составляет 21,0 км. Канал течёт в общем юго-западном направлении, проходя по северо-западным окраинам столицы и впадая в Нижний Бозсу на границе города.

Каракамыш является древним каналом, пролегающим по природной долине. Изначально он являлся естественным водотоком, который был преобразован в канал в ходе хозяйственного использования. До возникновения постоянных поселений существовала протока Каракамыш

По течению Каракамыша наблюдается эрозия почвы и карстово-суффозные процессы. Из-за постепенного размыва дна и берегов, который приводит к углублению русла, в настоящее время он протекает в овраге, местами переходящем в отвесный каньон.

Сейчас Каракамыш используется в качестве коллектора. В него вливаются воды каналов Чагатай, Кукча (после разделения на Бирлик и Бешкайрагач), Джар и других арыков. Даёт начало каналу Майкурган. Кроме того, по небольшому участку Каракамыша в настоящее время проходит путь водного тракта крупного канала, который выше подхода к Каракамышу известен как Кечкурук, а ниже — как Дамарык.

Каракамыш собирает воды, возвращаемые с полей от полива, сбросные воды промышленных предприятий и коммунальных объектов. В связи с этим воды Каракамыша содержат большое количество растворённых веществ. В верхнем течении содержание различных солей колеблется в пределах 1,026—1,412 г/л. Благодаря впадению ряда каналов и прохождению очистных сооружений минерализация снижается до 0,787—1,080 г/л (данные о минерализации — по состоянию на 1983-й год).

Течение

Каракамыш берёт начало к северу от Ташкента, несколько выше Дендропарка. Вначале имеет южное направление течения лишь с небольшим уклоном к западу. Пройдя по Дендропарку, пересекает Ташкентскую кольцевую автомобильную дорогу и оказывается на территории столицы. Протекает по северо-западной части Юнусабадского тумана в общем юго-восточном направлении. Вдоль Каракамыша здесь проведена улица Юкары Каракамыш.

Пересекая железную дорогу Ташкент — Москва, выходит в Алмазарский туман. На территории района канал проходит в общем западном направлении, затем приобретает даже некоторый уклон к северу. Пересекается с крупными улицами Карасарай, Мансура Шамсутдинова, Келес йули, Уразбаева, Мухбир, проходит вдоль улицы Камарнисо. В Алмазарском тумане на берегах Каракамыша стоит одноимённый массив, а также НИИ педиатрии. На массиве Каракамыш по небольшому участку Каракамыша в настоящее время проходит путь водного тракта крупного канала, который выше подхода к Каракамышу известен как Кечкурук, а ниже отхода от него — как Дамарык. Общий участок течения двух каналов имеет длину около 1 км. В точке отхода Дамарыка Каракамыш поворачивает вбок, а Дамарык сохраняет направление вышележащего русла, в настоящее время надземной связи между течением Каркакамыша до и после отхода Дамарыка не существует. Ранее Кечкурук (Дамарык) пересекал Каракамыш, проходя поверху земляной дамбы.

Затем второй раз пересекает Ташкентскую кольцевую автомобильную дорогу, вновь переходя на земли Ташкентского вилоята. Перед пересечением с кольцевой дорогой в Каракамыш впадает Катастрофический водосброс из Дамарыка.

За пересечением Каракамыш возвращает южное направление течения с уклоном к востоку, которое сохраняет до устья (однако русло имеет множество изгибов). На этом участке на берегу Каракамыша расположены очистные сооружения. Далее, вплоть до впадения, протекает по границе Учтепинского тумана и области. Пересекается с несколькими автодорогами. За вторым пересечением с кольцевой дорогой Каракамыша достигают воды Чагатая, Кукчи (посредством каналов Бирлик и Бешкайрагач) и Джара.

Прошедшие очистку воды Каракамыша вливаются в Нижний Бозсу на высоте примерно 390 м. Между двумя каналами перед их слиянием расположен массив Урикзор.

Археологические памятники

По берегам Каракамыша сохранились археологические памятники древнейших периодов пребывания человека на территории современного Ташкента.

Близ слияния Каракамыша с Нижним Бозсу, в урочище Шаимкуприк находится палеолитическое местонахождение Бозсу 1, входящее в число бозсуйских поселений. В октябре 1959 года близ Бозсу-1 гидрогеолог И. А. Анбоев открыл местонахождение на берегу самого Каракамыша. В результате обвала оказались обнажены три культурных горизонта, два из которых относятся к периоду палеолита, третий — к рубежу бронзового века. В мустьерский комплекс местонахождения Каракамыш входят нуклеусы, сколы, боковые ножи, скребла (в том числе, боковые) и скребловидные орудия, выемчатые орудия, удлинённые пластины.

3—3,5 тыс. лет назад функционировала стоянка Серкали, расположенная на берегу Каракамыша в северо-восточной части Ташкента. Она относится к периоду, когда по территории города проходили племена эпохи бронзы. Временная стоянка была исследована С. Рахимовым. В Серкали собрана плоскодонная керамика ручной выделки, украшенная крупным рубчатым штампом.

В период создания постоянных поселений на территории Ташкента система оросителей Бозсу — Калькауз — Каракамыш осваивалась наряду с более древней в использовании системой Джун — Салар — Карасу. Здесь появлялись некоторые поселения 2-й (V—XIII век н. э.) и поселения 3-й очереди (IX—XIII век н. э.) освоения.

Источники

• Холматов Қ., Баратов П. Тошкент шаҳрининг ирригация шохобчалари. — Тошкент: «Фан» УзССР, 1983. — С. 40. — 48 с.  (узб.)
• Караев С. К. Топонимия Узбекистана (социолингвистический аспект). — Ташкент: «Фан» УзССР, 1991. — С. 106. — 129 с.
• Филанович М. И. К итогам изучения древней истории Ташкента в свете новейших археологических данных // Общественные науки в Узбекистане. — 1983. — Вып. 4. — С. 32.
• У истоков древней культуры Ташкента / ответственный редактор Шишкина Г. В. — Ташкент: «Фан» УзССР, 1982.
• Атлас «Ташкент» малый. / Чернявская Т. Б. — Ташкент: Госкомгеодезкадастр, 2007. — 122 с. — ISBN 978-9943-15-128-4.
• Ташкент. Энциклопедия / Зиядуллаев С. К. — Ташкент: Главная редакция УзСЭ, 1983. — С. 31—32. — 416 с.

Отрывок, характеризующий Каракамыш (канал)

– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.