Каракеев, Курман-Гали Каракеевич

Курман-Гали Каракеевич Каракеев
Дата рождения:	7 ноября 1913(1913-11-07)
Место рождения:	с. Курменты, Семиреченская область, Российская империя
Дата смерти:	13 ноября 2012(2012-11-13) (99 лет)
Место смерти:	Бишкек, Киргизия
Страна:	СССР, Киргизия
Научная сфера:	История КПСС
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	академик АН Киргизской ССР член-корреспондент АН СССР (1968) член-корреспондент РАН (1991)
Альма-матер:	1) Высшая партийная школа при ЦК КПСС (1946) 2) Академия общественных наук при ЦК КПСС (1959).
Известен как:	Президент НАН Киргизской ССР
Награды и премии:

Курман-Гали Каракеевич Каракеев (7 ноября 1913 — 13 ноября 2012) — советский и киргизский историк, академик (с 1960 года) и президент Национальной академии наук Киргизской ССР (1960—1978), член-корреспондент АН СССР (1968).

Биография

Курман-Гали Каракеев родился 7 ноября 1913 года в крестьянской семье. Трудовую деятельность он начал в 1933 году с должности заместителя редактора республиканской газеты «Ленинчил жаш». В 1938 году вступил в ВКП(б).

Вплоть до 1960 года, Каракеев работал на различных руководящих должностях городского, областного и республиканского масштабов. В 1946 году он окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС, а 1959 году — Академию общественных наук при ЦК КПСС.

С 1960 по 1978 годы Курман-Гали Каракеевич возглавлял Национальную академию наук Киргизской ССР. За годы работы на данном посту, он провел большую научно-организационную работу по укреплению структурных подразделений академии, повышению эффективности научных исследований, расширению творческих связей с научными учреждениями ближнего и дальнего зарубежья.

Благодаря деятельности Каракеева, в Кыргызстане были созданы институты автоматики, физики, математики, физики и механики горных пород, сейсмологии, философии и права, биохимии и физиологии, а также некоторые другие структурные подразделения Национальной академии наук Кыргызской Республики.

В 1968 году избран членом-корреспондентом АН СССР. В 1991 году переизбран членом-корреспондентом РАН, входил в состав секции истории отделения историко-филологических наук Российской академии наук (ОИФН РАН).

13 ноября 2012 года, Курман-Гали Каракеевич скончался на 99-м году жизни, после продолжительной болезни. Прощание с академиком Каракеевым состоялось 16 ноября в Национальной академии наук Киргизии.

На момент своей смерти Каракеев являлся старейшим действительным членом-корреспондентом РАН.

Курман-Гали Каракеев является автором более 350 научных трудов, в том числе 10 монографий. Под его руководством защищено 20 докторских и кандидатских диссертаций. Многие ученики Каракеева возглавляют научные учреждения, являются видными и знаменитыми не только в самой Киргизии, но и далеко за её пределами.

Награды

Награды Киргизии

• орден «Манас» I степени и II степени
• почетное звание «Заслуженный деятель науки Кыргызской Республики»
• Государственная премия Кыргызстана в области науки и техники

Награды СССР

• орден Ленина
• орден Октябрьской Революции
• 4 ордена Трудового Красного Знамени
• орден «Знак Почета»
• медали

Ссылки

• Каракеев Курман-Гали // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50638.ln-ru Профиль Курман-Гали Каракеевича Каракеева] на официальном сайте РАН
• [www.centrasia.ru/newsA.php?st=1352879100 Некролог] на сайте «ЦентрАзия»
• [isaran.ru/?q=ru/person&guid=22BBCA28-EFD4-506B-DF8D-4FC0D43228A3 Историческая справка] на сайте Архива РАН

Отрывок, характеризующий Каракеев, Курман-Гали Каракеевич

– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.