Карасу (отвод Бозсу)
| Карасу узб. Qorasuv | |
 | |
| Карасу в Мирзо-Улугбекском районе | |
| Расположение | |
| Страна |  Узбекистан |
| Регионы | Ташкентский вилоят, Ташкент |
| Характеристика | |
| Расход воды | до 18 м³/с |
| Водоток | |
| Голова | канал Бозсу |
| · Местоположение головы | нижний бьеф ГЭС Аккавак-2 (ГЭС-15) |
| · Высота головы | 562 м |
| 41°25′07″ с. ш. 69°31′18″ в. д. / 41.418778° с. ш. 69.521889° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.418778&mlon=69.521889&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Устье | разделение на канал Урус и безымянный (?) канал |
| · Местоположение устья | близ улицы Чиназ (южнее Ташкентского аэропорта) |
| · Высота устья | 423 м |
| 41°15′09″ с. ш. 69°16′56″ в. д. / 41.252639° с. ш. 69.282333° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.252639&mlon=69.282333&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 41°15′09″ с. ш. 69°16′56″ в. д. / 41.252639° с. ш. 69.282333° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.252639&mlon=69.282333&zoom=9 (O)] (Я) | |
 — исток,  — устье | |
Карасу́ (узб. Qorasuv, Қорасув — «Чёрная вода») — канал в Ташкенте и Ташкентском вилояте, левый отвод канала Бозсу. Для верхнего участка течения используются также названия Гуль и Карасу (правобережный)[1].
По Ташкентской области протекает ещё крупный канал Карасу (левобережный), который находится на левобережье реки Чирчик. В самой столице имеются два других небольших канала с названием Карасу: один расположен между каналами Каракамыш и Дамарык (41°22′01″ с. ш. 69°11′17″ в. д. / 41.367083° с. ш. 69.18806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.367083&mlon=69.18806&zoom=14 (O)] (Я)), другой является рукавом Салара (41°15′30″ с. ш. 69°14′08″ в. д. / 41.258556° с. ш. 69.235583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.258556&mlon=69.235583&zoom=14 (O)] (Я)).
Правобережный Карасу является естественным протоком Чирчика, ещё в древности преобразованным в канал.
Описание
Берёт начало из Бозсу ниже Аккавакской ГЭС (ГЭС № 2). Вначале отходя к востоку, затем почти постоянно течёт в юго-западном направлении. Протекает через Кибрайский район Ташкентского вилоята, Мирзо-Улугбекский, Хамзинский, Мирабадский и Сергелийский районы Ташкента.
По берегам канала расположены резиденция президента Узбекистана «Дурмень», Международный аэропорт «Ташкент», Ташкентский тракторный завод, производственное объединение ТАПОиЧ, комбинат «Узбум», завод «Электроаппарат», метродепо Узбекистанской линии, жилые массивы Ахмад Югнакий, Карасу и Городок Авиастроителей, посёлки Гагарина и Татарский (вошедшие в черту города), ПКиО им. Фурката, несколько небольших кладбищ (в том числе, одно православное). Пересекает автомобильную дорогу Р-6, крупные проезды столицы: улицу Темур Малик, Ташкентскую Кольцевую Автомобильную дорогу, Ахангаранское шоссе, Ферганское шоссе, улицу Абдурауфа Фитрата и несколько раз — железнодорожные пути (в основном подъездные). Орошаемая площадь — 3500 гектаров.
У канала имеется довольно крупное побочное русло Кичкина-Карасу («Маленький Карасу»), которое сливается с основным у православного кладбища на холме Шур-тепе в северо-восточной части Ташкента.
В прошлом Карасу впадал в Салар неподалёку от железнодорожной станции «Жанубий». Ныне канал доходит до водоотделителя, откуда берёт начало отвод Урус (см. ниже).
Отводы Карасу
- Туртары́к (Турт) — правый отвод, берёт начало у границы города, на массиве Ахмад Югнакий (41°21′09″ с. ш. 69°23′20″ в. д. / 41.352528° с. ш. 69.388917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.352528&mlon=69.388917&zoom=14 (O)] (Я)). Течёт в юго-восточном направлении по Мирзо-Улугбекском району.
- Уру́с — левый отвод, крупный арык, в которой переходит большая часть воды самого Карасу. Начинается в Сергелийском районе, близ аэропорта (41°15′09″ с. ш. 69°16′56″ в. д. / 41.252583° с. ш. 69.282250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.252583&mlon=69.282250&zoom=14 (O)] (Я)), имея юго-восточное направление. Вскоре пересекает границу города, в Ташкентском вилояте проходит через населённые пункты Ханабад и Октепа. Достигая железной дороги Ташкент — Ангрен, поворачивает на юг и течёт вдоль неё. Вновь оказывается на территории столицы и в районе железнодорожной станции Сергели впадает в арык Чартак (отвод реки Чирчик), значительно пополняя его.
- Эски Палван — отвод, берущий начало близ аэропорта
В числе крупных отводов на территории города энциклопедия «Ташкент» называет также Сарыкуль, Румал и Пульэмас.
Протяжённым[2] являлся также отвод Чильдухторан, который протекал по будущей территории завода ТАПОиЧ[3][ком 1].
Исторические события
В 1799 году на берегу Карасу состоялась битва между войсками Ташкентского государства и Кокандского ханства, в которой правитель Ташкента Юнусходжа разбил захватчиков и взял в плен 70 человек (впоследствии были публично казнены)[4][5].
В 1865 году в местности Шур-тепе при слиянии каналов Карасу и Кичкина-Карасу разместился лагерь российских войск во главе с генералом М. Г. Черняева, наступавших на Ташкент. 9 мая на лагерь напали силы кокандцев под командованием амира и лашкара Алимкула, которые преследовали разведывательный отряд после победы в стычке между Саларом и Дарханом. Завязалась жестокая перестрелка, перешедшая в рукопашный бой. Войска и ополчение кокандцев были разбиты, сам Алимкул получил смертельное ранение[6]. На месте захоронения 25 погибших российских солдат возникло первое в Ташкенте православное кладбище Шортепа, которое сохранилось поныне[7].
Напишите отзыв о статье "Карасу (отвод Бозсу)"
Примечания
- Комментарии
- ↑ Вывод сделан, сопоставляя расположение арыка на исторической карте Ташкента с будущим расположением завода
- Источники
- ↑ Ташкент. План города масштабом 1 : 25 000. — Ташкент: Картографический центр Министерства обороны Республики Узбекистан, 1995.
- ↑ Добросмысловъ А. И. Ташкентъ въ прошломъ и настоящемъ. Историческій очеркъ. — Ташкентъ: Типография Порцева, 1912. С. 168.
- ↑ [www.oldtashkent.ru/images/stories/airport.jpg Старый Ташкент. Ипподром и аэропорт]
- ↑ Соколов Ю. А. Ташкент, ташкентцы и Россия. — Ташкент: Узбекистан, 1965. — 187 с. — 10 000 экз. С. 90
- ↑ История Ташкента (с древнейших времён до победы Февральской буржуазно-демократической революции) / ответственные редакторы Х. З. Зияев, Ю. В. Буряков. — Ташкент: Издательство «Фан» УзССР, 1988. — ISBN 5-648-00434-6. С. 88.
- ↑ История Ташкента (с древнейших времён до победы Февральской буржуазно-демократической революции) / ответственные редакторы Х. З. Зияев, Ю. В. Буряков. — Ташкент: Издательство «Фан» УзССР, 1988. — ISBN 5-648-00434-6. С. 140.
- ↑ [www.fergananews.com/articles/6955 Международное информационное агентство «Фергана» — Олег Байрамов. Узбекистан: Православные Ташкента отметили родительский день (фото, видео)]
Источники
- Ташкент. Энциклопедия / Главный редактор Зиядуллаев С. К. — Ташкент: «Главная редакция УзСЭ», 1983.
Отрывок, характеризующий Карасу (отвод Бозсу)
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
