Карасёв, Борис Иванович

Борис Иванович Карасёв
Дата рождения	28 июля 1919(1919-07-28)
Место рождения	деревня Рига-Васильевка Тульская губерния
Дата смерти	29 августа 2011(2011-08-29) (92 года)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС
Звание
Часть	88-й истребительно-авиационный полк
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	руководитель бюро аэронавигационной информации компании «Аэрофлот»

Бори́с Ива́нович Карасёв (28 июля 1919 — 29 августа 2011) — советский офицер, лётчик-истребитель, Герой Российской Федерации. Гвардии полковник в отставке.

Биография

Родился 28 июля 1919 года в деревне Рига-Васильевка Тульской области (ныне входит в городской округ Новомосковск) в большой крестьянской семье. Отец Иван Карасёв — председатель колхоза.

Выпускник сталиногорского авиационного клуба имени Михаила Бабушкина (обучался на самолёте У-2). В 1938 году стал лётчиком-инструктором и комендантом аэроклуба. В 1939 году поступил в Качинскую Краснознаменную военно-авиационную школу лётчиков, которую успешно окончил в 1940 году и был направлен в 88-й истребительно-авиационный полк под Винницу. Командир звена истребителей И-16.

За годы Великой Отчечественной войны совершил 509 боевых вылетов (в том числе 85 — на разведку и 136 — на штурмовку). Лично сбил девять немецких самолетов и четыре — в групповом бою, уничтожил 82 автомашины, 16 неприятельских подвод с боеприпасами, железнодорожный вагон с военным грузом, семь зенитных точек, три артиллерийских орудия, две автоцистерны с горючим. Трижды считался погибшим, представлялся к званию Героя Советского Союза.

Г. А. Пшеняник. Долетим до Одера.:

В марте 1942 года лейтенант Борис Карасев сошёлся в неравной схватке с десятью гитлеровскими истребителями!

…

Командир эскадрильи И-16 капитан Середа получил боевую задачу: обеспечить сопровождением шестерку самолетов соседнего полка, срочно вылетевшего на штурмовку противника. Приближался вечер. Истребители за день «потрудились» сполна. В боеготовности оказались лишь две машины — Карасева и Князева. Середа вызвал летчиков и объяснил задачу: Князеву идти справа от боевого порядка шестерки, Карасеву — слева и не допускать атак немцев по нашим штурмовикам. Командир отлично понимал, что задание для двух самолетов очень рискованное, но выполнить его было необходимо. Оставалась надежда на мастерство, осмотрительность и отвагу воздушных бойцов. Не успела группа подлететь к линии фронта, как на неё набросились не менее двадцати «мессеров». С самого начала фашистам удалось отсечь самолет Карасева. И закрутилась в воздухе адская карусель: Карасев — в центре, а вокруг двенадцать вражеских стервятников, полосующих огненными очередями. В этой критической ситуации наш летчик принял единственно верное решение — бросил машину вниз, вырвавшись из замкнутого круга, словно из клубка змей, и начал маневрировать над самой землей, лишив таким образом противника преимущества вертикального манёвра.

В этом бою Б. И. Карасёв лично сбил 1 самолёт и подбил ещё один 1 самолёт противника. После госпиталя вернулся в часть, воевал на Ла-5. Участвовал в Львовско-Сандомирской операции, боях под Краковым, Бригом, Котбусом, Дрезденом, в штурме Берлина, в уничтожении последней группировки немцев в Карпатах.

С 1965 года Б. И. Карасёв работал в Аэрофлоте в Центральном управлении международных воздушных сообщений. До ухода на пенсию был штурманом — руководителем бюро аэронавигационной информации.

В 1997 году по инициативе ветеранов полка — Героев Советского Союза Алексея Постнова и Кубати Карданова — Б. И. Карасёву была вручена медаль «Золотая звезда» Героя Российской Федерации (№ 415).

Проживал в Москве.

Награды и звания

• Герой Российской Федерации (22 сентября 1997)
• три ордена Красного Знамени (5 ноября 1941, 29 апреля 1942, ??)
• два ордена Красной Звезды
• Орден Отечественной войны II степени

Также награждён медалями. Почётный гражданин города Новомосковска (2003).

Литература

• В. Большаков. Похороненный трижды заживо... (Карасёв Борис Иванович) // [www.nmosk-lib.ru/upload/iblock/23fev/Книга%20о%20героях.pdf Герои-новомосковцы, 1941—1945] / ред. совет. — 2‑е изд., испр. и доп. — Новомосковск: Реком, 2010. — С. 29—32. — 114 с. — 1000 экз.
• Почётные граждане Новомосковска : биобиблиогр. слов. / редкол. : А. Е. Пророков, Н. Н. Тарасова, Е. В. Богатырев, А. В. Польшина, Н. В. Павлова, С. Г. Змеева. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – Новомосковск : ООО «Реком», 2010. – 84 с.
• Пшеняник Г. А. [militera.lib.ru/memo/russian/pshenyanik_ga/index.html Долетим до Одера]. — М.: Воениздат, 1985. — 239 с.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=5219 Карасёв, Борис Иванович]. Сайт «Герои Страны».
• [sok.sao.mos.ru/news_full.php?id=23872 Юбилей Героя Российский Федерации - Карасёва Бориса Ивановича!]. Сайт администрации района Сокол Северного округа Москвы (28.07.2009). Проверено 8 января 2010. [www.webcitation.org/66vJThPWn Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].
• Орлов, Борис [old.aeroflot.ru/attach.asp?a_no=1608 Геройский счёт Бориса Карасёва](недоступная ссылка — история). Воздушный транспорт (15 апреля 2005). Проверено 8 января 2010.
• Фролов, Василий [www.avia.ru/victory60/?id=18 Герою России Борису Карасеву - 85]. AVIA.RU (2004). Проверено 8 января 2010. [www.webcitation.org/66vJUc8dl Архивировано из первоисточника 14 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Карасёв, Борис Иванович

Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.