Каратыгин, Андрей Васильевич

Андрей Васильевич Каратыгин

Андре́й Васи́льевич Караты́гин (4 (15) апреля 1774 — 26 декабря 1826 (7 января 1827)) — русский актёр школы Дмитревского.

Сын придворного садовника, отец Петра и Василия Каратыгина. Жена — актриса Александра Дмитриевна Каратыгина, тоже ученица Дмитревского.

В Санкт-Петербургской театральной школе сначала был учеником балетного класса Канциани, затем перешёл в класс декламации (к Ивану Дмитревскому), который и закончил в 1794. Играл в комедиях молодых повес и щёголей. Умный и наблюдательный артист был одно время режиссёром Санкт-Петербургской русской драматической труппы. В своих записках, которые он вёл до самой своей смерти с 1794, Каратыгин ежедневно отмечал всё происходившее на русской сцене. Его тетрадями воспользовался Пимен Арапов для своей «Летописи русского театра» и сын Пётр Каратыгин — для своих «Записок». В доме Каратыгина часто устраивались домашние спектакли. На основании материалов из журналов Каратыгина составлена его внуком, Петром Каратыгиным, статья «Русский театр в царствование Александра I» («Русская старина», 1880).

Ссылки

• [www.te05.mnogosmenka.ru/te050559/te050564.htm Карытыгины]

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Каратыгин, Андрей Васильевич

Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.