Караулов, Михаил Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Александрович Караулов
Дата рождения

1878(1878)

Место рождения

станица Тарская, Сунженский отдел, Терская область

Дата смерти

13 декабря 1917(1917-12-13)

Место смерти

станция Прохладная Владикавказской ж.д. (Терская область)

Годы службы

1902—1917

Звание

подъесаул

Командовал

атаман Терского казачьего войска

Михаи́л Алекса́ндрович Карау́лов (1878—1917) — атаман Терского казачьего войска, член Государственной думы II и IV созывов от Терской области, глава Временного Терско-Дагестанского правительства. Журналист и краевед, автор нескольких книг по истории терского казачества.





Биография

Михаил Александрович Караулов родился в 1878 году в станице Тарская Сунженского отдела Терской области в семье дворянина, землевладельца, коллежского советника Александра Григорьевича Караулова. Потомственный дворянин (определение Сената от 4 июня 1901 года).

В 1901 году Михаил Александрович окончил филологический факультет Петербургского университета, а в 1902 году он выдержал офицерский экзамен при Николаевском кавалерийском училище. В отставку с действительной военной службы Михаил Александрович вышел в 1905 году в чине подъесаула.

После ухода с военной службы М. А. Караулов основал и занимался изданием журнала «Казачья неделя». Он также активно участвовал в создании «Общества любителей казачьей старины» и занимался научно-исследовательской деятельностью[1] В этот период он написал несколько книг по истории терского казачества.

Был депутатом Государственной думы II и IV созыва от Терской области. Во II Думе являлся членом официально зарегистрированной Казачьей группы. В IV Думе, примкнув поначалу к фракции прогрессистов и мирообновленцев и став секретарём казачьей и крестьянской групп, в последующем ушёл во вновь образованную Независимую группу. При образовании Прогрессивного блока вошёл в его состав. Занимал в IV Думе должности секретаря комиссии по обсуждению вопроса об участии Думы в праздновании 300-летнего юбилея царствования Дома Романовых и комиссии по старообрядческим вопросам, а также товарища секретаря комиссии по запросам[2]. Караулов не принадлежал ни какой политической партии. При заполнении анкеты, в графе «партийная принадлежность» М. А. Караулов написал: «Я ни к какой партии или фракции не принадлежу. Я — то, что должен представлять собой всякий, истинно любящий свою Родину, — я монархист-демократ»[3].

После Февральской революции

Активный участник Февральской революции, член «штаба Керенского». Вошёл в состав Временного комитета Государственной думы[4] (ВКГД). С 27 февраля по 1 марта курировал деятельность Низшей следственной комиссии. Комендант Таврического дворца и его районов (1—4 марта 1917). Будучи членом ВКГД, 1 марта 1917 года издал приказ о немедленном аресте всех чинов наружной и тайной полиции и корпуса жандармов. 8 марта 1917 года был назначен комиссаром Временного правительства и ВКГД в Терской области и выехал во Владикавказ.

27 марта (9 апреля1917 Караулов был избран Войсковым Кругом атаманом Терского казачьего войска. В связи с избранием атаманом подал в отставку с поста комиссара Временного правительства в Терской области.

Настоял на издании Терским областным гражданским комитетом ограничительных правил проведения митингов с целью не допущения дестабилизации в области[5]. Для этого также он в июле 1917 года обратился с просьбой в Военное министерство вернуть с фронта Терскую казачью дивизию.

На областном съезде представителей сельского населения, городских самоуправлений и Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, проходившем во Владикавказе с 18 по 20 мая 1917 года, он был избран товарищем председателя областного Исполкома[6]. Работая в исполкоме, пытался учитывать сложное переплетение аграрных и национальных проблем на Северном Кавказе, пытался искать пути для решения этих проблем, действуя совместно с местными «национальными вождями» (Союзом объединенных горцев), при этом твердо выступая против «анархии» в крае.

Осенью 1917 года он участвовал в Москве в Государственном совещании, где поддержал требование Донского атамана А. М. Каледина упразднить все комитеты и советы на фронте и в тылу для укрепления дисциплину в армии. Он стал одним из организаторов созданного 20 октября «Юго-Восточного союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей», который по замыслу его основателей должен был начать «оздоровления России с окраин» ввиду «развала центральной государственной власти».

После Октябрьской революции

После перехода власти в Петрограде к большевикам М. А. Караулов заявил, что вступает в управление Терским краем «со всей полнотой государственной власти». С целью борьбы с анархией, грабежами и разбоями в области Терского казачьего войска было объявлено военное положении. Также М. А. Карауловым был отдал приказ о приведении в боевое состояние всех казачьих частей области. 1 декабря он возглавил Временное Терско-Дагестанское правительство. В революционных пробольшевистских газетах того времени М. А. Караулов рисовался как ярый контрреволюционер, что по-видимому сыграло роль в обстоятельствах его дальнейшей гибели.

Обстоятельства гибели

В декабре 1917 года для приветствования прибывшего с фронта I Волгского казачьего полка М. А. Караулов в сопровождении родного брата Владимира, хорунжего Алексея Белоусова и депутата Войскового Круга Султанова прибыл в Пятигорск. 26 декабря 1917 года во время следования во Владикавказ вагон, в котором находился М. А. Караулов с сопровождающими остановился на станции Прохладная Владикавказской ж. д.

Группа вооруженных солдат 106-го Уфимского пехотного полка во главе с неким Зотовым, которые возвращались с Кавказского фронта и находились в тот момент на станции, узнали, что в вагоне № 4 пассажирского поезда находится атаман Терского казачества, потребовали всем выйти из вагона, одного рядового, призывавшего прекратить безобразие, озверелые солдаты убили на месте. Караулов и его сопровождающие отказались покинуть вагон, возникла перестрелка. Караулов и все его сопровождающие погибли в перестрелке, кроме тяжело раненного Султанова. Солдаты ворвались в вагон. Тело атамана выволокли на улицу, раздели и разграбили, голову размозжили. Толпа солдат под крики «Ура» праздновала «победу».

Солдаты украли кожаную офицерскую куртку брата Михаила Караулова — Владимира. Позже одежду погибших со следами крови нашли в вагонах уфимцев. На помощь атаману выдвинулась сотня терских казаков, часть солдат бежала. Узнав, что опоздали, казаки расстреляли 3 подозреваемых в расстреле вагона. Тут же с почестями казаки повезли тело своего Атамана во Владикавказ. Атаман Михаил Караулов и убитые с ним Владимир Караулов и хорунжий Алексей Белоусов были похоронены во Владикавказе в ограде Михаило-Архангельского собора. А через некоторое время в Новочеркасске был задержан главный подстрекатель нападения на Караулова — Зотов, который так громко рассказывал, как они в Прохладном убили атамана, что кто-то из пассажиров вызвал патруль. Комендант станции поручик Рясенцов задержал Зотова. Было проведено дознание, и Зотов был казнён[7].

Сочинения

  • Караулов М. А. Терское казачество в прошлом и настоящем.
  • Караулов М. А. [elib.shpl.ru/ru/nodes/20713-karaulov-m-a-ocherki-kazachiey-stariny-vladikavkaz-1910#page/1/mode/grid/zoom/1 Очерки казачьей старины.] — Владикавказ, 1910. — 60 с.
  • Караулов М. А. [14-18.ru/?p=3442 Русское казачество] // журнал «Всемирная панорама». — № 47 за 1916 год.

Напишите отзыв о статье "Караулов, Михаил Александрович"

Примечания

  1. Он занимался сбором старинных сказаний и песен терских казаков и принимал участие в археологических раскопках, а также при его участии был открыт музей Терского казачьего Войска и Войсковая библиотека.
  2. Кирьянов И. К. Российские парламентарии начала XX века: новые политики в новом политическом пространстве. — Пермь, 2006. — С. 279. — ISBN 5-93683-106-X.
  3. Масловский В. П. [web.archive.org/web/20040317093730/www.geocities.com/terek_kaz/karaulov.htm Атаман Терского Казачьего Войска генерал-майор М. А. Караулов]
  4. [hrono.ru/biograf/karaulov.html Биография М. А. Караулова] на сайте «Хронос»
  5. Это нарушало принятый Временным правительством закон о собраниях и вызвало протесты и демонстрации, так как рассматривалось революционной общественностью того времени как покушение на завоёванные революцией свободы.
  6. То есть, вторым лицом во властных советских структурах края того времени.
  7. Караулов М. А. Терское казачество в прошлом и настоящем. // «Петроградская Станица». — СПб., 2003.

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20040317093730/www.geocities.com/terek_kaz/karaulov.htm Атаман Терского Казачьего Войска генерал-майор М. А. Караулов]
  • [www.moscowbooks.ru/book.asp?id=366695 О книге атамана Терского казачьего войска генерал-майора Михаила Александровича Караулова «Терское казачество в прошлом и настоящем»]
  • [web.archive.org/web/20020929101117/hronos.km.ru/biograf/karaulov.html Биография М. А. Караулова на «Хроносе»]

Отрывок, характеризующий Караулов, Михаил Александрович

– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.