Карачаевцы

Карачаевцы

Самоназвание	къарачайлыла, таулула..
Численность и ареал
Всего: ▲ ок. 225 000 (2010) Россия Россия  218 403 (2010) Карачаево-Черкесия Карачаево-Черкесия 194 324 (2010) Ставропольский край Ставропольский край 15 594 (2010) Москва Москва 1 184 (2010) Краснодарский край Краснодарский край 1 100 (2010) Кабардино-Балкария Кабардино-Балкария 1 028 (2010) Ростовская область Ростовская область 571 (2010) Московская область Московская область 550 (2010) Санкт-Петербург Санкт-Петербург 321 (2010) Волгоградская область Волгоградская область 230 (2010) Саратовская область Саратовская область 199 (2010) Ямало-Ненецкий автономный округ Ямало-Ненецкий автономный округ 180 (2010) Калмыкия Калмыкия ;165 (2010) Киргизия Киргизия: 2 600 Казахстан Казахстан: 1 600
Археологическая культура	Кобанская культура
Язык	Карачаево-балкарский
Религия	Ислам суннитского толка, ханафитский мазхаб
Расовый тип	Европеоидная раса (Кавкасионский тип)
Входит в	тюркские народы
Родственные народы	Балкарцы, караимы, крымские татары, кумыки, ногайцы

Карача́евцы (карач.-балк. къарачайлыла, таўлула) — тюркоязычный народ на Северном Кавказе, коренное население Карачаево-Черкесии, населяющее в основном её горные и предгорные районы по долинам рек Кубань, Теберда, Подкумок, Малка, Джегута, Большой и Малый Зеленчук, Большая Лаба, Уруп и их притокам. На территории исторического Карачая предположительно находилась столица Алании (Нижне-Архызское городище).

Они относятся к кавкасионскому антропологическому типу (балкано-кавказскому варианту) европеоидной расы. Говорят на карачаево-балкарском языке тюркской семьи.

Численность

Численность в России 218 403 человек (2010), из них в Карачаево-Черкесии — 194 324 человек, что составляет 41 % населения республики.

Некоторое количество карачаевцев проживает в Казахстане и Киргизии (2—3 тыс.), где они оказались в результате насильственной депортации всего народа в 1943 году.

Живут также в Турции, Сирии, странах Европы и Америке, где являются потомками мухаджиров, покинувших Кавказ в XIX веке.

Доля карачаевцев по районам и городам России (по переписи 2010 года)

(указаны муниципальные образования, где доля карачаевцев в численности населения превышает 5 %):

Доля карачаевцев по районам и городам России
муниципальный район, городской округ	Субъект РФ	% карачаевцев
Малокарачаевский МР	Карачаево-Черкесская	86,9
Карачаевский МР	Карачаево-Черкесская	85,3
Прикубанский МР	Карачаево-Черкесская	75,3
Карачаевский ГО	Карачаево-Черкесская	75,1
Усть-Джегутинский МР	Карачаево-Черкесская	69,1
Зеленчукский МР	Карачаево-Черкесская	33,8
Урупский МР	Карачаево-Черкесская	18,3
Черкесский ГО	Карачаево-Черкесская	16,3
Адыге-Хабльский МР	Карачаево-Черкесская	6,1
ГО Город-курорт Кисловодск	Ставропольский	5,7

История

Этногенез

В формировании карачаевского народа, которое закончилось предположительно в XIII—XIV веках, приняло участие несколько этнических компонентов. Ученые выделяют алан, тюрок-кипчаков и местное кавказское население, положившие начало карачаевскому этногенезу и передавших потомкам многие черты своей духовной и материальной культуры.

Генофонд

См. также: Y-хромосомные гаплогруппы в этнических группах

По результатам исследований были выявлены две наиболее часто встречающиеся у карачаевцев Y-хромосомные гаплогруппы: R1a1a-M198 — около 36 % и G2a-P15 — около 31 %. С меньшей частотой, чем у карачаевцев, гаплогруппа R1a1a-M198 встречается у соседних народов: абазин (24 %) и черкесов (20 %). Предлагается, что высокий процент гаплогруппы R1a1a среди карачаевцев и соседних народов является результатом миграций из степей Евразии. Гаплогруппа G2a-P15 может быть связана с автохтонным населением — племенами кобанской культуры. Реже, чем R1a1a и G2a, у карачаевцев встречаются другие характерные для Кавказа гаплогруппы: J2 (7 %), R1b (5 %), I2a (4 %), J1 (2 %), E1b1b1, T1. Отмечается, что у карачаевцев практически не встречаются Y-хромосомные гаплогруппы восточно-евразийского происхождения.

Основными гаплогруппами митохондриальной ДНК, выявленными у карачаевцев, являются: H (25,5 %), U1b (10,4 %), U3 (9,4 %), J1 (5,7 %), T1b (5,7 %), U1a (5,7 %), U2e (5,7 %), U5 (5,7 %). Гаплогруппы митохондриальной ДНК у карачаевцев близки другим популяциям Западного Кавказа и имеют преимущественно переднеазиатское происхождение. Гаплогруппы митохондриальной ДНК восточно-евразийского происхождения имеют крайне низкую частоту. Отмечается, что у карачаевцев выявлено меньшее содержание восточно-евразийских гаплогрупп митохондриальной ДНК по сравнению с некоторыми кавказоязычными популяциями Западного Кавказа.

Карачаевцы в составе России

В 1828 году русская армия захватила территорию Карачая, несмотря на объявленный им формально нейтралитет в Кавказской войне. Поводом стали карачаевские набеги и предполагаемое участие карачаевцев в набеге на Кавказскую линию с погромом села Незлобного 9 июня 1828 г. 20 октября 1828 года произошло двенадцатичасовое Хасаукинское сражение, в ходе которого русскими войскам (находились под личным командованием генерала Эммануэля), оснащённым артиллерией, удалось оттеснить войска карачаевцев под командованием князя Ислама Крымшамхалова, избранного на тот период Олием (Верховным правителем). Численность войск Олия Ислама Крымшамхалова составила около 500 воинов, численность войск генерала Эммануэля — 1653 солдата, при 8 орудиях и 2 кегорновых мортирах, участвовали в бою, и ещё один отряд с 2 орудиями прибыл уже после сражения. В самый разгар боя князь Крымшамхалов был ранен в бедро, и руководство карачаевскими бойцами взял на себя молодой воин Казбек Байрамкулов. Однако силы были не равны, и защитникам перевала пришлось отступить. Потери со стороны русских войск составили 37 убитых и 120 раненых, со стороны горцев потери неизвестны.

Присоединение Карачая к империи считалось очень важным достижением царских генералов. Г. А. Эммануэль сравнивал свою победу с овладением знаменитыми Фермопилами. Однако, окончательно Карачай вошел в состав России в 1834 году.

В 1855 году, чтобы закрепить союз карачаевцев с Россией, генерал Козловский с отрядом из 3 батальонов за три недели бесплатно (без издержек) проложил первую колёсную дорогу в Карачай по непроходимым горным местам. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, издававшийся в конце XIX — начале XX веков, описывая этнический состав Баталпашинского отдела, отмечал:

В долине верхней Кубани, выше её лесистого ущелья, т. н. Большом Карачае, живёт уже давно татарское племя карачаевцев, оно уже в 1841 покорилось России и осталось на прежних местах, занимается особенно скотоводством; стада огромны. Здесь отечество кефира. Карачаевцы быстро размножаются и в 1865 заняли необитаемую до того долину Теберды.

По переписи 1897 года в Российской империи насчитывалось 26 877 карачаевцев. В конце XIX в. коневодство и скотоводство оставалось главным занятием карачаевцев.

Депортация карачаевцев

По переписи 1939 года в СССР насчитывалось 75 763 карачаевца, из которых 70 301 человек проживал в Карачаевской АО. С начала августа 1942 и по конец января 1943 года Карачаевская АО находилась под немецкой оккупацией.

12 октября 1943 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР, а 14 октября — Постановление СНК СССР о выселении карачаевцев из Карачаевской автономной области в Казахскую и Киргизскую ССР. В этих документах причины выселения объяснялись:

«в связи с тем, что в период оккупации многие карачаевцы вели себя предательски, вступали в организованные немцами отряды для борьбы с советской властью, предавали немцам честных советских граждан, сопровождали и показывали дорогу немецким войскам, наступающим через перевалы в Закавказье, а после изгнания оккупантов противодействуют проводимым советской властью мероприятиям, скрывают от органов власти бандитов и заброшенных немцами агентов, оказывая им активную помощь».

Для силового обеспечения депортации карачаевского населения были задействованы войсковые соединения общей численностью в 53 327 человек, и 2 ноября состоялась депортация, по итогам которой в Казахстан и Киргизию были депортированы 69 267 карачаевцев. Впоследствии на месте было довыявлено и депортировано 329, а в других районах Кавказа ещё 90 карачаевцев; кроме того, 2543 чел. было демобилизовано из Красной Армии: вместо дома они тоже попали в спецкомендатуры. .

После 14 лет депортации, во времена Н. Хрущева, в 1957 году карачаевцы были частично реабилитированы и вернулись на Родину.

Язык

Карачаевцы говорят на карачаево-балкарском языке, который относится к тюркским языкам (касательно принадлежности к конкретной группе внутри тюркской семьи языков продолжаются исследования). Исследования в этом направлении продолжаются, но не активно. Из всех живых тюркских языков наиболее близкими являются кумыкский и крымскотатарский,а из мёртвых тюркских - является язык письменного памятника XIV века «Кодекс куманикус». Письменность на графической основе кириллицы (с 1937). Ранее использовалась латиница.

Религия и культура

Процесс исламизации карачаевцев начался в XVI веке, однако ещё в XIX веке их верования представляли собой сложный синтез христианства, ислама и дохристианских традиций. Сохранялась вера в магию, священные деревья, камни, божеств-покровителей во главе которых был бог Тенгри (карач.-балк. Тейри). В настоящее время абсолютное большинство карачаевцев исповедует ислам суннитского толка.

Большое внимание уделялось соблюдению требований и положений этического кодекса «Ёзден адет», который представляет собой совокупность норм обычного права, истории, нравственных предписаний и правил этикета.

См. также

• Карачаевская порода овец
• Карачаевская порода лошадей
• Эльбрус

Ссылки

• [www.karachays.com Сайт о Карачае и карачаевцах]
• [www.elbrusoid.org Фонд содействия развитию карачаево-балкарской молодежи]

Примечания

Комментарии

Источники

Литература

• Карачаевцы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Карачаевцы // Народы России. Атлас культур и религий. — М.: Дизайн. Информация. Картография, 2010. — 320 с. — ISBN 978-5-287-00718-8.
• Мингазов Ш. Р. НАСЛЕДНИКИ ВЕЛИКОЙ БОЛГАРИИ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ // Филология и культура. Philology and Culture. — 2012. — № 1 (27). — С. 201—207.
• Казиев Шапи, Карпеев Игорь. [www.kaziev.ru/index/povsednevnaja_zhizn_gorcev_kavkaza_v_19_v/0-37 Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX в.]

Отрывок, характеризующий Карачаевцы

– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.
– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.


Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.