Каревич, Эмиль

Эмиль Каревич
Emil Karewicz
Дата рождения:	13 марта 1923(1923-03-13) (101 год)
Место рождения:	Вильнюс
Гражданство:
Профессия:	актёр
Награды:

Эмиль Каревич (польск. Emil Karewicz, род. 13 марта 1923, Вильно) — польский артист театра и кино.

Биография

Актёрскую карьеру начал на сцене Малого театра в Вильно. Первой ролью артиста стала Мартышка из басни И. Крылова «Квартет».

Участник второй мировой войны. В составе 2 Армии Войска Польского дошел до Берлина.

После демобилизации окончил актерскую студию. Играл на сценах театров Гданьска (Театр «Побережье»), Познани (Польский театр), Лодзи (Театр им. Ярача, Новый театр). С 1962 — артист варшавских театров: Драматического, «Атенеум», Народного, Нового.

В 1983 вышел на пенсию.

Творчество

Роли в театре

• Октавий в трагедии «Юлий Цезарь» Шекспира
• Франц Моор в пьесе «Разбойники» Ф. Шиллера
• Хозяина в пьесе «Свадьба» С. Виспяньского
• Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин в «Ревизоре» Н. Гоголя.

Кроме того, исполнял роли в спектаклях «Сон в летнюю ночь» Шекспира, «Толстые рыбы» М. Балуцкого, пьесах Чехова, Мрожека, Мольера и др.

Роли в кино

Сыграл более, чем в 30 фильмах и сериалах, в том числе:

• 1956 — Канал  — поручик «Умный»
• 1956 — Тень — Ясичка
• 1957 — Сокровище капитана Мартенса / Skarb kapitana Martensa
• 1958 — История одного истребителя — германский лётчик
• 1960 — Крестоносцы — Владислав Ягелло
• 1961 — Сегодня ночью погибнет город — Курт Зумпе
• 1967—1968 — Ставка больше, чем жизнь (сериал) — штурмбаннфюрер Герман Брюннер
• 1970 — Приключения канонира Доласа, или Как я развязал Вторую мировую войну — офицер гестапо
• 1971—2009 — Телефон полиции — 110 (сериал) — Кренцель
• 1973—1974 — Чёрные тучи (сериал) — граф Пац
• 1976 — Солдаты свободы — капитан армии Крайовой
• 1977 — Все и никто — Шеф, сержант армии Людовой
• 1979 — Отец королевы — гетман Яблоновский
• 1979 — Страхи (сериал) — Дубенько
• 2011 — Победитель — дедушка Оливера
• 2012 — Ставка больше, чем смерть — штурмбаннфюрер Герман Брюннер

Награды

• Медаль «Победы и Свободы» (1945)
• Медаль 10-летия Народной Польши (1955)
• Золотой Крест Заслуги (1977)
• Орден «Крест Грюнвальда» 3 степени
• Кавалер Ордена Возрождения Польши (1982)
• Офицерский крест Ордена Возрождения Польши (1988)

Ссылки

• [www.imdb.com/name/nm0439202/ Эмиль Kaревич на сайте imdb.com] (англ.)
• [www.filmpolski.pl/fp/index.php/114707 Актёр] на сайте filmpolski.pl  (польск.)
• [fototeka.fn.org.pl/strona/wyszukiwarka.html?search_type=osoba&key=Karewicz+Emil Фотографии на сайте fototeka.fn.org.pl]

Отрывок, характеризующий Каревич, Эмиль

Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.