Карелина, Галина Тимофеевна
Поделись знанием:
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
| Галина Тимофеевна Карелина | ||||||
| Дата рождения: | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Профессия: |
актриса театра и кино | |||||
| Гражданство: | ||||||
| Годы активности: |
1956 — наст. время | |||||
| Театр: | ||||||
| Награды: |
|} | |||||
| IMDb: | ||||||
| Сайт: |
Александринский театр [alexandrinsky.ru/about/troup/karelina.html]К:Википедия:Статьи со сложным входом в Модуль:URL | |||||
Галина Тимофеевна Карелина (род. 18 июня 1931) — советская и российская актриса театра и кино, действительный член АРСИИ им. Г.Р. Державина, народная артистка России, член Союза театральных деятелей России
Содержание
Роли в театре
Александринский театр
Галина Тимофеевна Карелина принадлежит к плеяде замечательных мастеров александринской сцены, которые являют собой пример беззаветного служения профессии, театру, воспитавшему их и ставшему для них лабораторией постоянного творческого поиска. За 50 лет на сцене Александринского театра сыграла более 60 ролей современного и классического репертуара, явившихся заметными вехами театральной истории.[1]
«Не перечесть героинь, наших современниц, которых довелось за свою творческую жизнь сыграть на александринской сцене Галине Карелиной. Актрисе особенно хорошо удавались характеры сильные, властные, за сдержанной, чуть холодноватой манерой её героинь всегда угадывались страстная, деятельная натура, способная подчинять себе обстоятельства и превозмогать удары судьбы. Эти качества присущи и самой актрисе, не теряющей острого чувства времени.»[1]
Актрисе лирико-комедийного плана оказались близки сильные, жизнерадостные характеры, но постепенно в её творчестве проявились драматические ноты. Карелину отличают элегантность и в то же время надрывно-хрупкий колорит личности.[2](М. И. Андреев „Русский драматический театр: энциклопедия“, 2001)
- 1959 - Ольга (А. Н. Арбузов „Годы странствий“)
- 1959 - Поликсена (А. Н. Островский „Правда - хорошо, а счастье лучше“)
- 1962 - Донна Анна (А. С. Пушкин „Маленькие трагедии“)
- 1962 - (А. Н. Арбузов „Потерянный сын“)
- 1963 - Инкен Петерс (Г. Гауптман „Перед заходом солнца“)
- 1965 - Тетушка (И. А. Гончаров „Обыкновенная история“)
- 1966 - Анна (М. Фриш „Бидерман и поджигатели“)
- 1966 - Госпожа Н. (Л. Малюгин „Жизнь Сент-Экзюпери“) - спектакль прошёл более 800 раз
- 1967 - Ольга (И. С. Тургенев „Нахлебник“)
- 1967 - Елизавета (И. А. Гончаров „Обыкновенная история“)
- 1970 - Зося (Е. Ставинский „Час пик“)
- 1971 - Юлия Тугина (А. Н. Островский „Последняя жертва“), постановка И. В. Мейерхольд
«... Артистка Г. Карелина, очень сдержанно и тактично вела свою роль. Выступавшим на обсуждении критикам показалось, что актриса «рвет страсть в клочки», потому что она «плачет настоящими слезами». За этим ужасом перед «настоящими слезами» стоит все то же отделение приема от системы и возведение его в абсолют. В данном случае — это техническая методика сценического движения, проявления актером чувств («биомеханика»), разрабатывавшаяся В. Э. Мейерхольдом.»[3] После премьеры спектакля „Последняя жертва“ режиссёр Ирина Всеволодовна Мейерхольд подарила Галине Тимофеевне Карелиной янтарную брошь.[4]
- 1973 - Ирина (Л. Моисеев „Иней на стогах“)
- 1975 - Ксения (К. Симонов „Из записок Лопатина“)
- 1976 - Елена Николаевна (М. Горький „Дети солнца“)
- 1977 - Майя (Д. Храбровицкий „Пока бьется сердце“)
- 1977 - Хендрике (Д. Б. Кедрин „Рембрандт“)
- 1978 - Анна Петровна (А. П. Чехов „Иванов“)
- 1983 - Васса Железнова (М. Горький „Васса Железнова“)
- 1985 - Фру Алвинг (Г. Ибсен „Привидения“)
- 1986 - Матрёна (Л. Н. Толстой „Власть тьмы“)
- 1988 - моноспектакль "Я вас любил" (по документам, письмам, поэзии А. С. Пушкина)
- 1990 - Аркадина (А. П. Чехов „Чайка“)
«В гамме характера Аркадиной (Галина Карелина) преобладает вялая истерия в парадоксальном сочетании с остервенелым равнодушием. Каждый выход её подается режиссёром как мгновение фанфарно-казенной торжественности: свет всякий раз нарочито гаснет, а когда сцена освещается вновь, в её центре (непременно — в центре) оказывается Главная Артистка Казенного Театра. У неё серое лицо, мутные глаза, она постоянно «держит спину» и, даже рыдая, остается убийственно черства.»[5]
- 1991 - Круглова (А. Н. Островский „Не все коту масленица“)
- 1994 - Княгиня Лиговская (М. Ю. Лермонтов „Monsieur Жорж. Русская драма“)
- 1996 - Хлёстова (А. С. Грибоедов „Горе от ума“)
- 2001 - Бабушка (А. Касона „Деревья умирают стоя“, режиссёр Владимир Голуб)
«Кульминационную сцену - героиня выгоняет из дома блудного внука, оказавшегося негодяем, - актриса проводит с таким драматизмом, что в зале воцаряется напряженная тишина. Бабушка не рыдает, не обливается слезами, она словно каменеет, даже делается ниже ростом от горя. А когда решительным взмахом зонтика указывает внуку на дверь, то зал взрывается сочувственными аплодисментами.»[6]
- 2002 - миссис Седли (У. Теккерей „Ярмарка тщеславия“, режиссёр Александр Белинский)
- 2005 - няня Анна-Мария (Г. Ибсен „Нора“, режиссёр Александр Галибин)
- 2005 - Клара Олсуфьевна (Ф. М. Достоевский „Двойник“, режиссёр Валерий Фокин)
- 2007 - Муха-Цокотуха (И. А. Бродский, К. И. Чуковский "Муха", режиссёр [www.olegeremin.net/ Олег Ерёмин]), 100-й спектакль 29.12.2013
«Ближе к финалу Муха вскрывает еще одно яйцо. В нем - спутанный клубок старой киноплёнки. Карелина с грустью всматривается в кинокадры. Быть может, ей видится, как она играла Инкен в гауптмановском "Перед заходом солнца", Донну анну в "Маленьких трагедиях". В горестном произведении поэта Карелина явно находит близкие по ощущению строки. Она передает осеннее настроение "Мухи", с которой идентифицировал себя автор. особым чувством окрашена фраза: "Не умирай! Сопротивляйся, ползай!" И она действительно сопротивляется ударам времени, судьбы. Карелина - мужественная актриса, отчаянная. Охотно участвовала в рискованных экспериментах Игоря Ларина ("Пиковая дама", "Чайка"), теперь согласилась поддержать молодого Ерёмина. Самоотверженно играет бессловесную роль в ансамбле "двойника". И хотя органично сплести два очень разных поэтических текста режиссёру не удалось, за отзвук "прекрасной старой культуры" спасибо.»[7]
«На дощатом помосте в панцире серого костюма, дотошно воспроизводящего строение мушиного тельца, увеличенного в несколько раз, стоит Галина Карелина. В её огромных глазах застыло непритворное отчаяние. Как только первая группа зрителей рассаживается по местам, коридор взрывается разбитной мелодией и люди-насекомые бросаются к вам, выкрикивая неразличимые в общем шуме слова, предлагая вашему вниманию картину с изображением Александринского театра, фарш из пластилиновых божьих коровок, который, радостно похрюкивая, изготовляют на ваших глазах, что-то еще — не успеваю заметить: меня атакует жучок с мясорубкой. Тем, кто по обывательской привычке протолкнулся в лифт первым, не позавидуешь. Агрессию со стороны небезобидных козявочек они переживают трижды, пока все двадцать зрителей не займут наконец свои места. Галина Карелина, глядя вдаль невыразимо печальными глазами, плывет вперед по узкому помосту, не без труда двигая впереди себя костюм-панцирь. Низким грудным срывающимся голосом она повторяет несколько раз: «Конец прекрасной эпохи… конец прекрасной эпохи…». Я радостно цепляюсь за возникшую ассоциацию, предложенную уже потрясенным сознанием мысль — где-то под крышей академического театра бродит призрак взрослой актрисы, которая встречает свой закат в эпоху бесчувственных, циничных людей-насекомых, варваров и садистов. Им наплевать на великую историю великого театра. Уходит в прошлое действительно прекрасная эпоха. Человек на закате жизни вспоминает, перепроверяет, осуждает и оправдывает себя за всю свою жизнь. А фантомы из прошлого (грехи?) или будущего (люди измельчали и поголовно обречены на кафкианское превращение?) мучают его, не дают успокоиться, уйти с миром. Все, что происходит дальше в течение часа, разбивает театроведческие логические конструкции и описанию поддается с трудом...»[8] За эту роль в феврале 2008 года Галина Карелина была награждена призом зрительских симпатий общества "Театрал".[1]
- 2009 - Бабушка (В. Леванов „Ксения. История любви“, режиссёр Валерий Фокин)
- 2011 - Мария Ивановна, Прапрапрапрабабушка Тильтиля и Митиль (А. Могучий, К. Филиппов „Счастье“, режиссёр Андрей Могучий)
- 2014 - Дамa в спектакле Валерия Фокина "Воспоминания будущего" по драме Михаила Лермонтова "Маскарад" и спектаклю Всеволода Мейерхольда 1917 года.
- 2014 - Анна в спектакле режиссёра Людмилы Манониной "Последний срок" по одноимённой повести Валентина Распутина (театральная компания "Ковчег").
Спектакль Людмилы Манониной «Последний срок» по Распутину следует традиции психологического театра. Поэтому назначение на роли распутинских старух Анны и Миронихи Галины Карелиной и Ирины Соколовой - изначальный риск со стороны режиссёра: одна из актрис всю жизнь работала для «юного зрителя», в театре острейшей игровой формы, другая - в Александринке (а можно ли представить автора более чуждого имперским александринским просторам, чем Распутин?). Людмила Манонина и попыталась соединить разные типы театров, разные степени условности. С одной стороны, «человечное» и достоверное существование актеров, с другой — врезающиеся в психологическую ткань видеопроекции; гиперреалистично воссозданная комната - но и броская символика. Скрестить разные начала пока не удалось. Спектакль разнороден по актерской игре, иногда он кажется коллажем, состоящим из ролей разных фактур. «Центром тяжести» стала Галина Карелина в роли Матери (Анны). Даже когда вначале она бездвижно лежит на кровати, закрыв глаза, взгляд зрителя невольно притягивается к ней — такая бытийная энергия исходит от Карелиной. По её техничности, чувству формы, живописной пластике, декламационной манере видно, что это александринская актриса. Но это тот самый случай, когда в роли как бы проявляется актерское сверх-я, когда сценический образ — поверх внешнего рисунка и сюжетных связей — осеняется творческой и человеческой эссенцией актрисы. Карелина стала лауреатом «Рождественского парада» в номинации «Лучшая роль в драматическом спектакле». Есть своя красота в том, что когда-то Галина Тимофеевна участвовала в фестивале как актриса — играя в спектаклях Игоря Ларина, потом неоднократно была в составе жюри, становилась президентом фестиваля, а в этот раз вновь участвовала как актриса. (Кстати, идея поставить с Карелиной «Последний срок» зародилась у Людмилы Манониной «в недрах» фестиваля.) [9]
[www.monplezirtheatre.com/ театр "Монплезир"]
- 1996 - все женские роли (А. П. Чехов „Чайка“, режиссёр Игорь Ларин)
«В 1990-е годы талант и мастерство актрисы были востребованы современной авангардной режиссурой. Скандальная постмодернистская "Чайка" Игоря Ларина прозвучала своеобразным манифестом театрального авангарда 1990-х, принеся актрисе заслуженный успех на многих международных театральных фестивалях (Гран-при Международного театрального фестиваля "Пьятра Нямц", Румыния, 1998). В этой необычной экспериментальной постановке Галина Карелина сыграла обобщенный образ Женщины, вобравший в себя все женские роли пьесы - от Нины Заречной до Аркадиной. В воспаленном сознании главного героя героиня Галины Карелиной представала то видением Мировой души, то юной возлюбленной, то скорбящей о сыне, всепрощающей матерью, а то оборачивалась вдруг насмешливой, лицедействующей комедианткой, ведущей нескончаемый диалог с "тираном"-режиссёром.»[1]
- 1998 - Графиня (А. С. Пушкин „Пиковая дама“, режиссёр Игорь Ларин)
«Метаморфозы, происходящие с героиней Галины Карелиной, фантастичны и неожиданны. Сначала на сцену ворвется и застынет в горделивой позе графиня в атласной накидке и остроконечном высоком парике XVIII века. Сказать про графиню Галины Карелиной - "старуха" - язык не поворачивается. Прежде всего она аристократка, вспыльчивая и высокомерная, ей ничего не стоит отхлестать кнутиком круглолицего мальчишку в паричке... Ночью же, словно оборотень, графиня превратится в хохочущую полусумасшедшую старуху с вылезшими седоватыми волосами, которая спрятав за спину куклу, лукаво, как ребенок показывает ручки Лизе: мол, нет ничего.»[10] За роль Графини Галина Карелина была удостоена премии "за лучшую женскую роль" на Международном фестивале "Рождественский Парад" (1999).
Роли в кино
- 1957 — Бессмертная песня — казачка
- 1957 — Всего дороже — Ирина, главная роль
- 1958 — Песня жизни
- 1959 — Жеребёнок (короткометражный) — казачка
- 1960 — III Интернационал
- 1961 — У нас первоклассник (короткометражный) — мама
- 1962 — Грешный ангел — мать Веры Телегиной
- 1970 — Горькая судьбина
- 1974 — Мир Николая Симонова, документальный
- 1975 — Васса Железнова — Васса
- 1976 — Если я полюблю... — мать Шуры
- 1978 — Пока бьется сердце, фильм-спектакль — Майя Андреевна, пациентка
- 1981 — Предел возможного, фильм-спектакль — Людмила Сергеевна
- 2000 — Пиковая дама, фильм-спектакль
- 2002 — Улицы разбитых фонарей-4, Везет же людям!, 14-я серия — мать Короткова
- 2003 — Идиот — Княгиня Белоконская
- 2004 — Улицы разбитых фонарей-6 — Екатерина Александровна, наркодилер, Лучший друг человека, 19-я серия
- 2006 — Секретная служба Его Величества, Пистолет Морозова, 5-я серия — Мария Морозова, мать Саввы Морозова
- 2007 — Расплата- 3-я серия, 6-я серия, 12-я серия — Марья Михайловна, мать Нефёдова
- 2011 — Возмездие, эпизод
- 2013 — Василий Васильевич Меркурьев, документальный
Признание
- 1973 Орден «Знак Почёта» (1973)
- 1974 Заслуженная артистка РСФСР (23.01.1974)
- 1980 Народная артистка РСФСР (23.07.1980)
- 1998 Гран-при Международного театрального фестиваля "Пьятра Нямц", Румыния
- 1999 Премия "За лучшую женскую роль" на Международном фестивале "Рождественский Парад"
- 2003 Золотая медаль "Г. Р. Державин" Академии русской словесности и изящных искусств им. Г. Р. Державина
- 2005 Золотая юбилейная медаль "С. А. Есенин" Академии русской словесности и изящных искусств им. Г. Р. Державина
- 2006 Орден Дружбы (Указ Президента Российской Федерации № 392 от 17 апреля 2006 г.)
- 2008 Приз зрительских симпатий общества "Театрал"
- 2013 Приз имени Льва Иосифовича Гительмана "За благородство и верность театру" от оргкомитета и жюри ХХ-го театрального фестиваля "Рождественский парад" [izvestia.ru/news/563285]
- 2014 Лауреат 21-го ежегодного фестиваля "Рождественский парад" в номинации "Лучшая роль в драматическом спектакле" за роль Матери в спектакле режиссёра Людмилы Манониной "Последний срок" по одноимённой повести Валентина Распутина (театральная компания "Ковчег"). В составе жюри aктер Большого драматического театра им. Г. А. Товстоногова, заслуженный артист России Михаил Морозов (председатель), театральные критики Евгений Авраменко, Анна Константинова, Алексей Пасуев, режиссёр Александр Савчук. [www.alexandrinsky.ru/news/news_1182.html]
- 2015 Медаль «За заслуги в культуре и искусстве» (Награда Международного Сообщества писательских союзов)
- 2015 "Золотой Диплом" XIII Международного театрального фестиваля «Золотой Витязь», прошедшего в рамках Международного Славянского Форума искусств «Золотой Витязь» при поддержке Министерства культуры Российской Федерации и МЧС России, за актёрский дуэт Матери и Миронихи в спектакле «Последний срок» Театральной компании «КОВЧЕГ»[www.zolotoyvityaz.ru/events-theatreforum/xiii-mezhdunarodnyiy-teatralnyiy-festival-zolotoy-vityaz/].
- 2015 Специальный приз Экспертного совета Высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» «За неукротимый творческий энтузиазм и бескорыстный вклад в развитие студийного движения» [www.youtube.com/watch?v=ZbJGDgEUiB4]
- 2016 Орден Почёта. "За большие заслуги в развитии отечественной культуры и искусства и многолетнюю плодотворную деятельность" народная артистка России Галина Тимофеевна Карелина награждена Орденом Почета (Указ Президента Российской Федерации № 359 от 28.07.2016). [11]
Педагогическая деятельность
- 2005 - мастер-класс, Факультет театрального искусства, Балтийский институт иностранных языков и межкультурного сотрудничества, спектакли "За чем пойдешь, то и найдешь" А. Н. Островского и "Дом Бернарды Альбы" Ф. Г. Лорки
- "Школа Русской Драмы" имени И. О. Горбачёва (Факультет театрального искусства, Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики)
«Учиться у Галины Карелиной
Каждый раз, когда Народная артистка России Галина Карелина приглашает меня на зачетные спектакли своих учеников, я откладываю все свои дела, та как знаю-меня ждет искренне подлинное искусство, какое сегодня я вижу редко на других сценах. Одна из хранительниц лучших традиций русской театральной школы, ведущая актриса Александринского театра Галина Карелина, о которой когда-то великий актер К.Симонов сказал: "Каждая её роль открытие новой грани актрисы, каждый её спектакль, где мы с ней играем, - новый взлет энергии и подлинной жизни!", уже давно занимается педагогической деятельностью. Она находит в педагогике путь к утверждению и сохранению реалистической традиции жизни на сцене. Она с большим мастерством передает молодым людям, обучающимся в театральных вузах, истоки возникновения жизни человеческого духа в предлагаемых обстоятельствах. Она учит их искусству актерского перевоплощения, ибо сейчас, к сожалению, подлинное перевоплощение на сцене, и, особенно в кино, стало редкостью. ... Итак в Театральном институте " Школа Русской Драмы" имени И.О.Горбачева недавно прошел спектакль "Пути небесные" по роману И. С. Шмелева (инсценировка Г. Карелиной и Л. Филиппова). Почти два часа будущие актеры утверждали на сцене те вечные человеческие ценности и нравственное начало человека, которые так сегодня необходимо нашему обществу.»[12]
Воспоминания
- Карелина Г. Т. [Воспоминания о В. В. Меркурьеве] // Василий Васильевич Меркурьев: воспоминания, статьи, Всерос. театральное об-во, 1986.
- Карелина Г. Т. [Воспоминания о Я. О. Малютине] // Малютин Я. О. Звезды и созвездия / Ред.-сост. Т. Б. Забозлаева. СПб.: Издательство писателей "Дума", 1996
- Карелина Г. Т. Великие александринцы: взгляд изнутри.Сборник трудов Третьей конференции АРСИИ им. Г.Р. Державина, под общей редакцией проф. Д.Н. Киршина, 2006 [www.kirshin.ru/about/arsii/03_04.html]
- Карелина Г. Т. Памяти Тамары Алешиной [13]
«Все, что остается от актера, — это память. От художника — картины, от писателя или драматурга — сочинения, а от актера — только память, одна из самых ценных вещей. Поколение, которое сейчас уходит от нас (а оно уходит, и с этим ничего не поделаешь — такова жизнь), — это действительно были великие актеры. А нам, моему поколению, судьба подарила счастье работать, служить в Александринском театре рядом с ними. Николай Симонов, Юрий Толубеев, Николай Черкасов, Константин Скоробогатов, Александр Борисов… я могу еще продолжать. Сейчас понимаешь, что это действительно были гении. И рядом с ними были женщины — приятные, необыкновенные. Разные, но все прекрасные, не похожие друг на друга (очевидно, Л. С. Вивьен так подбирал труппу). Каждая женщина-актриса занимала своё пространство, свою нишу — так в храме каждая икона висит на своем месте. Это были Мадонны. «Чистейшей прелести чистейший образец… » И о каждой из них можно слагать поэмы, стихи. Тамара Ивановна Алешина была в плеяде этих женщин.»[13]
- Воспоминание о Николае Константиновиче Симонове в восьмой передаче из цикла "Театральная гостиная" Рудольфа Фурманова (www.youtube.com/watch?v=JaZNKEKWFks 33:13-36:01) [14]
Интересные факты
- 1956 - окончание Ленинградского театрального института им. А.Н.Островского (педагоги: Б. Петровых, А. Авербух, М. Чежегов).
- 2008 - член жюри Конкурса любительских театров Санкт-Петербурга «Театральный Бой»
- 2010 - В год 105-летия со дня рождения Ирины Всеволодны Мейерхольд в экспозиции русской драмы при Александринском театре появился ценный экспонат. Это украшение - янтарная брошь - принадлежала известному театральному педагогу и супруге актера Василия Меркурьева. Драгоценную в прямом и переносном смысле вещь преподнесла в дар народная артистка Галина Карелина, которая играла на одной сцене с Василием Меркурьевым и в спектаклях Ирины Всеволодовны. Вместе с янтарной брошью Карелина передала в музей и визитную карточку народного артиста СССР. На обратной стороне рукой Ирины Всеволодовны выведены слова: «Любимой актрисе, великолепному человеку в память о лебединой песне моей».[15]
- 2011 - 2013 - член жюри Международного вокального конкурса-фестиваля студентов творческих вузов «Поющая маска» имени Андрея Петрова (СПбГАТИ)
- 2012 - член жюри Фестиваля новых театров, театров-студий и студийных работ «Рождественский парад-2012»
Рецензии, биографическая литература
- „Петербургский дом“ №12, 2006, журнал ООО Издательство "Диалог"
- Дженни Николаевна Катышева // Магия таланта: (очерки о великих артистах театра, кино, балета, телевидения ХХ века), СПб.: Нестор, 2005, С. 37-44.
- 2001 Спектакль „Деревья умирают стоя“
- Дженни Николаевна Катышева, Сила души против силы порока : ("Деревья умирают стоя" А. Касоны в Александринском театре) // Петербургские сезоны: начало XXI века : (драма, балет), (Новое в гуманитарных науках ; вып. 50), С.-Петерб. Гуманит. ун-т профсоюзов. - СПб., 2011, С. 70-75.
- 2007 Спектакль „Муха“
- Екатерина Гороховская. Жесть // Петербургский театральный журнал. № 2 (52), 2008 г.
- Дженни Николаевна Катышева. Из жизни насекомых //ОЧЕНЬ UM. № 06. март 2008 г.
- Дженни Николаевна Катышева, Слон из мухи : ("Муха" по мотивам сказки К. Чуковского и стихотворения И. Бродского в Александринском театре) // Петербургские сезоны: начало XXI века : (драма, балет), (Новое в гуманитарных науках ; вып. 50), С.-Петерб. Гуманит. ун-т профсоюзов. - СПб., 2011, С. 144-147 (фот. № 8 на вклеен. л. между с. 44-45.)
- Анна Кузнецова. Муха // АФИША. 19 ноября - 2 декабря 2007 г.
- Наталия Михайлова. Рождённый летать...хотя бы ползай! //МИГ-17. февраль 2008 г.
- Наталия Михайлова. Рожденный летать, хотя бы ползай! // PROсцениум. апрель-май 2008 г.
- Дмитрий Ренанский. Метаморфозы // Коммерсантъ - Weekend. № 216, 23 ноября 2007 г.
- Евгений Соколинский. Муховеды из Александринки //Санкт-Петербургский Час Пик. № 45. 14 - 20 ноября 2007 г.
- Олеся Филоненко. Муха держит удар // Петербург на Невском. № 2 (133). 2008 г.
Напишите отзыв о статье "Карелина, Галина Тимофеевна"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [alexandrinsky.ru/about/troup/karelina.html Карелина. Галина Карелина. Театр. Александринский театр. Труппа театра. Академический театр драмы. Актеры театра. Актеры. Театральные истории КАРЕЛИНА Галина Тимофеевна - Каре...]
- ↑ Андреев М. И. Русский драматический театр: энциклопедия, ст. "Карелина, Галина Тимофеевна", 2001, С. 184.
- ↑ В. А. Туниманов, Л. И. Емельянов // Современность классики: сборник научных трудов, "Наука", Ленинградское отделение, 1989, с. 114; Ефим Холодов // Лицо театра: Статьи и рецензии разных лет, 1979, с. 262.
- ↑ www.alexandrinsky.ru/news/news_574.html
- ↑ Иняхин А. Чайки над вишневыми садами // Театр. 1991. N 2. С. 85-96, С. 88.
- ↑ Елена Алексеева. "Любить по-аргентински, умирать по-гасконски" // Санкт-Петербургские ведомости. № 23, 6 февраля 2001 г.
- ↑ Евгений Соколинский. Муховеды из Александринки //"Санкт-Петербургский час пик". № 45. 14-20 ноября 2007 г.
- ↑ Екатерина Гороховская. Жесть // Петербургский театральный журнал. № 2 (52), 2008 г. ptj.spb.ru/archive/52/premieres-52/zhest/
- ↑ [ptj.spb.ru/blog/bolshie-gorizonty-skromnyx-form Евгений Авраменко, Большие горизонты "скромных" форм. О XXI фестивале «Рождественский парад», Петербургский театральный журнал, 7 января 2015.]
- ↑ Елена Строгалева. "Скверный анекдот" //ПТЖ № 17. 1999
- ↑ [publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201607280012?index=11&rangeSize=1 Официальный интернет-портал правовой информации]. publication.pravo.gov.ru. Проверено 9 августа 2016.
- ↑ Раиса Азеран // Независимая газета о культуре для родителей и учителей "Большая перемена" № 7(264),апрель 2010 [www.azeran.ru/pdf/Peremenka_07_2010.pdf]
- ↑ 1 2 [ptj.spb.ru/archive/21/in-memoriam-21/pamyati-tamary-aleshinoj ПАМЯТИ ТАМАРЫ АЛЕШИНОЙ | Петербургский театральный журнал (Официальный сайт)]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=JaZNKEKWFks Театральная гостиная с Рудольфом Фурмановым].
- ↑ [www.ntv.ru/novosti/188364/ Театральный талисман сохранили потомкам // НТВ.Ru]
Ссылки
- [www.alexandrinsky.ru/about/troup/karelina.html?int=1 Галина Карелина на сайте www.alexandrinsky.ru]
Отрывок, характеризующий Карелина, Галина Тимофеевна
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
Категории:
- Родившиеся 18 июня
- Родившиеся в 1931 году
- Персоналии по алфавиту
- Актрисы по алфавиту
- Актрисы СССР
- Актрисы России
- Актрисы XX века
- Актрисы XXI века
- Кавалеры ордена Почёта
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Народные артисты РСФСР
- Заслуженные артисты РСФСР
- Актёры и актрисы Александринского театра
- Персоналии:Александринский театр
- Выпускники Ленинградского театрального института имени А. Н. Островского
- Театральные педагоги России
