Карелин, Лазарь Викторович

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Карелин и Кац

Лазарь Викторович Карелин
Имя при рождении:	Лазарь Викторович Кац
Псевдонимы:	Карелин
Дата рождения:	12 июня 1920(1920-06-12)
Дата смерти:	20 ноября 2005(2005-11-20) (85 лет)
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Род деятельности:	прозаик, драматург

Ла́зарь Ви́кторович Каре́лин (настоящая фамилия Кац; 12 июня 1920, Москва — 20 ноября 2005, там же) — русский советский писатель, драматург.

Родился в семье еврейских беженцев из Белостока, выселенных в 1914 году из прифронтовой зоны. Отец работал на текстильной фабрике «Атлант», став её владельцем в годы НЭПа. Мать, урождённая Гальперина, происходила из раввинской семьи. В 1932 году вся семья была выселена в Соликамск, откуда им было разрешено выехать только после реабилитации отца в 1938 году.

Воевал под Москвой в составе народного ополчения. Окончил сценарный факультет ВГИКа (1943). После войны поселился в Ашхабаде, где был назначен заведующим сценарным отделом Ашхабадской киностудии. После землетрясения 1948 года вернулся в Москву. В 1967—1985 годах был секретарём правления московской писательской организации.

Награждён орденом Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов, орденом Знак Почета, медалями. Член Союза писателей СССР (1956).

Жил в Москве в Астраханском переулке, дом 5, корпус 1. Похоронен на Донском кладбище, в закрытом колумбарии №18.

Произведения

Проза

• Младший советник юстиции: Повесть. М., 1952
• На тихой улице: Повесть. М., 1954
• В апреле: Повести. М., 1957
• Общежитие: Повесть. М., 1957
• Первый экзамен: Повесть. М., 1958
• Надежда и любовь: Повесть. М., 1959
• Открытый дом: Повесть. М., 1961
• Микрорайон: Роман. М., 1962
• Девочка с красками: Повесть. М., 1963
• Путешествие за край солнца: Повесть. М., 1966
• Где-то в Москве: Роман. Повести. М., 1969
• Землетрясение: Роман. М., 1969
• Ступени; Золотой лев: Повести. М., 1971
• Головокружение; Что за стенами: Повести. М., 1974
• Стажер: Роман. М., 1975
• Перед экраном: Рассказы. М., 1976 (Новинки «Современника»)
• Избранное. М., 1978
• Змеелов, 1980—1981
• Избранное: В 2 т. М., 1982
• Последний переулок, 1983
• Даю уроки 1985—1992

Драматургия

• Змеелов: Драма. М., 1984

Отрывок, характеризующий Карелин, Лазарь Викторович

– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.