Гюхт, Карел де

Карел де Гюхт Karel De Gucht<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Комиссар Евросоюза по торговле
9 июля 2010 — 1 ноября 2014
Предшественник:	Бенита Ферреро-Вальднер (торговля и Европейская политика соседства)
Преемник:	Сесилия Мальмстрём
Комиссар Евросоюза по развитию и гуманитарной помощи
17 июля 2009 — 9 февраля 2010
Предшественник:	Луи Мишель
Преемник:	Андрис Пиебалгс (развитие) Кристалина Георгиева (гуманитарная помощь)
министр иностранных дел Бельгии
20 июля 2004 года — 17 июля 2009 года
Глава правительства:	Ги Верхофстадт Ив Летерм Херман ван Ромпёй
Предшественник:	Луи Мишель
Преемник:	Ив Летерм
Партия:	Открытые фламандские либералы и демократы
Образование:	Брюссельский свободный университет
Награды:

Карел де Гюхт (нидерл. Karel Lodewijk Georgette Emmerence De Gucht, родился 27 января 1954, Овермере, Восточная Фландрия), — бельгийский государственный и политический деятель, европейский комиссар по торговле.

Политическая карьера

Окончил юридический факультет Свободного университета в Брюсселе в 1976 году. Рано начал интересоваться политикой, был активным членом молодёжных движений либерального толка. Член Фламандской партии свободы и прогресса, в 1992 году в результате реформирования партии вошёл в новую Фламандскую партию либералов и демократов. Председатель этой партии в 1999—2004 годах. Депутат Палаты представителей бельгийского парламента в 2003—2009 годах.

Министр иностранных дел

Министр иностранных дел Бельгии с 20 июля 2004 по 17 июля 2009 года. Входил в правительства под руководством Ги Верхофстадта, сохранил свой пост и в правительствах, сформированных Ивом Летермом и Херманом ван Ромпёем.

С его именем связан скандал, вызванный его заявлениями, расцениваемыми как враждебные по отношению к мигрантам. В июне 2005 Карел де Гюхт назвал премьер-министра Нидерландов Яна-Петера Балкененде «смесью Гарри Поттера с косным буржуа, лишенным какой-либо харизмы», что ненадолго вызвало охлаждение между странами.

Европейский комиссар

17 июля 2009 вошёл в состав Европейской комиссии как комиссар по развитию и гуманитарной помощи. 9 февраля 2010 года получил портфель еврокомиссара по торговле.

Отрывок, характеризующий Гюхт, Карел де

Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.