Каренские языки

	Каренская
Таксон:	ветвь
Ареал:	Мьянма, Таиланд
Число носителей:	3,3 млн.
Классификация
Категория:	Языки Евразии
	Сино-тибетская семья Тибето-бирманская подсемья;
Состав
	6 групп
Коды языковой группы
ГОСТ 7.75–97:	кае 287
ISO 639-2:	kar
ISO 639-5:	kar
	См. также: Проект:Лингвистика

Каре́нские языки — ветвь языков в составе тибето-бирманской подсемьи. Распространены в южных областях Мьянмы и прилегающих районах Таиланда. Общее число говорящих — 5-7 млн человек, в том числе в Таиланде — 190 тыс. человек.

Состав

В составе каренских языков выделяются 6—7 групп, которые по-разному объединяются разными исследователями.

Северная группа: язык пао (таунду) с его диалектами.
Падаунгская группа: языки каян (падаунг), заейн, геко, йинбо.
Западная группа: бре, геба, блимо (бве).
Восточная группа: западный кая, восточный кая, ману, йинтале.
Группа сго: сго, паку, мопва (палайчи), вево, моннепва и другие языки.
Группа пво: включает северный пво, западный пво, восточный пво и пхрэ-пво.

Северную группу как правило противопоставляют всем остальным (юго-восточным) языкам. Западная и восточная группа обычно объединяются в центральную (бве); падаунгскую относят либо к ней, либо объединяют с северной; сго и пво обычно составляют южную надгруппу, либо сго относят к центральной.

Внешняя классификация

Ранее предполагалось, что каренские языки образуют отдельную ветвь сино-тибетских языков, в частности из-за нехарактерного для других тибето-бирманских языков порядка слов в предложении (SVO, «подлежащее + сказуемое + дополнение»). Так, П. К. Бенедикт (США) предполагал существование тибето-каренского генетического единства, разделяющегося на тибето-бирманские языки и каренские языки. Сейчас большинство исследователей (Г. Льюс (Великобритания), Д. Б. Солнит, Г. Тергуд, С. А. Старостин и другие) относят каренские языки к тибето-бирманским языкам, хотя по данным лексикостатистики они являются одной из первых ветвей, отделившихся от остальных тибето-бирманских языков (И. Пейрос).

Фонетика

Каренские языки — слоговые и тональные. Число тонов от шести (пао, восточный сго) до трёх (бве). Тоны различаются регистром (высокие / средние / низкие) и завершением (смычногортанные / несмычногортанные). Во всех каренских языках слоги открытые, за исключением языка пао, где есть закрытые слоги на -p, -t, -k, -m, -n, -ŋ, и языка пво (-ŋ). Типичны сложные инициали — pr, pl, в сго также pʁ и др. Медиали — i и u. Для каренских языков характерны 9 гласных-централей: ε, e, i, a, ɤ, ɯ, ɔ, o, u. Среди инициалей представлены межзубная t, увулярные, придыхательные; звонкие — часто только b и d. В бве существуют преглоттализованные.

Морфология

Множественное число у существительных передаётся постпозитивными служебными показателями, их употребление нерегулярно.

Личные местоимения подвергаются изменению в зависимости от числа, лица и синтаксической функции.

Числительные употребляются вместе со счётными словами-классификаторами.

У глагола имеется два времени — настояще-прошедшее и будущее, которые выражаются агглютинативными префиксами.

Синтаксис

Основная структура предложения — подлежащее — сказуемое — дополнение. Зависимые слова следуют за главными. Показателей подлежащего и дополнений, как правило, нет (в отличие от тибето-бирманских языков), на синтаксическую функцию указывает позиция. Косвенное дополнение располагается ближе к глаголу-сказуемому, прямое — дальше. Развита система сложных предложений. В сложноподчинённых придаточные предложения вводятся служебными словами. Словообразование представлено словосложением и лексикализацией синтаксических конструкций.

Письменность

Письменности каренских языков разработаны в XIX в. (для восточного пво — в середине XX в.). Языки сго и западный пво, пао, восточный пво пользуются слоговой письменностью на основе бирманской. Для некоторых каренских языков существует письменность на основе латиницы (геба, гекхо) и тайского письма (восточный и северный пво в Таиланде).

Напишите отзыв о статье "Каренские языки"

Литература

Касевич В. Б. Краткий очерк фонетики и грамматики каренских языков // «Востоковедение 22». СПб., 2002.
Касевич В. Б. Каренские языки // Большая российская энциклопедия. Т. 13. 2009.

Со Ко Ту, Уэйд Дж. Словарь каренского языка, т. 1-4, Тавой, 1847-50 (на языке восточный сго).

Benedict P. K. Sino-Tibetan: a conspectus. L., 1972.
Haudricourt A.-G. Restitution du karen commun. BSLP, 1946, t. 42, № 124.
Jones R. Karen linguistic studies. Berkeley — Los Angeles, 1961.
Luce G. H. Introduction to the comparative study of Karen languages // «Journal of the Burma Research Society», 1959, v. 42, pt. 1.
Shafer R. Introduction to Sino-Tibetan, pt. 1. Wiesbaden, 1966.
Solnit D. B. Eastern Kayah Li: Grammar, texts, Glossary. Honolulu, 1997.
Thurgood G., LaPolla R. J. (Eds.) Sino-Tibetan Languages. Routledge, 2002.
Wade J. Thesaurus of Karen knowledge, v. 1. Rangoon, 1963.
Wade J., Binney J. P. The Anglo-Karen dictionary. Rangoon, 1954.

Отрывок, характеризующий Каренские языки

– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.