Carcharhinus perezii

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Карибская рифовая акула»)
Перейти к: навигация, поиск
Carcharhinus perezii
Научная классификация
Международное научное название

Carcharhinus perezii (Poey, 1876)

Синонимы

  • Platypodon perezii Poey, 1876
  • Carcharhinus perezi (Poey, 1876)
  • Eulamia springeri Bigelow et Schroeder, 1944
  • Carcharhinus springeri (Bigelow and Schroeder, 1944)[1]
Ареал

Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Близки к уязвимому положению
IUCN 3.1 Near Threatened: [www.iucnredlist.org/details/60217 60217 ]

Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе

Carcharhinus perezii  (лат.) — вид хрящевых рыб рода серых акул одноимённого семейства отряда кархаринообразных. Максимальная зарегистрированная длина 295 сантиметров. Эти акулы обитают в Западной Атлантике и бассейне Карибского моря от Флориды (США) до Бразилии на глубине до 378 м. У них обтекаемое тело веретенообразной формы, характерной для серых акул, поэтому их трудно отличить, например, от тёмных и шёлковых акул.

Carcharhinus perezii является живородящим видом. В помёте до 6 новорождённых. Беременность длится около года. Эти акулы ведут ночной образ жизни и не совершают миграций. Основу рациона составляют различные костистые и хрящевые рыбы. Являются потенциально опасными для человека, но в целом не агрессивны. Представляют интерес для экотуризма. Этих акул добывают коммерческим и кустарным способом, мясо употребляют в пищу[2][3].





Таксономия и филогенез

Впервые вид был научно описан кубинским зоологом Фелипе Поэем</span>ruen как Platypodon perezi[4] на основании изучения 6 особей, пойманных у побережья Кубы. Более поздние авторы признали род Platypodon синонимом рода серых акул[5]. Вид назван в честь друга и компаньона Фелипе Поэя Лауреано Переса Аркаса</span>rues (исп. Laureano Pérez Arcas), сотрудника Мадридского университета, автора учебника «Elementos de Zoología», который исследователь использовал в ходе своей работы в Университете Гаваны[6].

На основании морфологического сходства новозеландский ихтиолог Джек Гаррик</span>ruen в 1982 году объединил Carcharhinus perezii, Carcharhinus altimus и серо-голубую акулу в одну группу, тогда как Леонард Компаньо</span>ruen в 1988 году признал Carcharhinus perezii и Carcharhinus amblyrhynchoides близкородственными видами. Филогенетический анализ, проведённый в 1992 году, показал, что Carcharhinus perezii является близкородственным таксоном кладе, образованной галапагосской, тёмной, длиннокрылой и синей акулой. Однако для точного определения таксономических взаимоотношений серых акул необходимы дополнительные исследования[7].

У этого вида пока нет русскоязычного официально принятого научного названия, но в просторечии их иногда называют карибскими рифовыми акулами[8].

Ареал

Эти акулы обитают в тропических водах Северной, Центральной и Южной Америк, имея наибольшее распространение в водах Карибского бассейна в водах Флориды, Бермудских островов, Юкатана, Кубы, Ямайки, Багамских островов, Мексики, Пуэрто-Рико, Колумбии, Венесуэлы и Бразилии. Они встречаются на мелководье, вокруг коралловых рифов и у края подводных обрывов на глубине до 378 метров, однако они редко опускаются глубже 30 м. Иногда Carcharhinus perezii попадаются в илистых районах в дельтах бразильских рек[9].

Описание

У Carcharhinus perezii крепкое веретенообразное тело и широкое, округлое, короткое рыло. Крупный рот имеет форму дуги с треугольными зазубренными зубами. На каждой челюсти имеются по 22—26 зубных рядов. Зубы с широким основанием оканчиваются остриём, более узким на нижней челюсти. Края зубов зазубрены. Глаза большие и круглые, оснащены мигательной мембраной. Пять пар жаберных щелей довольно длинные, третья пара расположена на уровне начала основания грудных плавников[10]. Первый спинной плавник имеет слегка серпообразную форму с большим изогнутым задним краем. Второй спинной плавник намного меньше первого. Между спинными плавниками имеется невысокий гребень. Основание первого спинного плавника расположено на уровне окончания свободных задних кончиков грудных плавников, а основание второго лежит перед основанием анального плавника. Грудные плавники серповидной формы хорошо развиты и сужаются к концам[5]. Хвостовой плавник асимметричен. Спина серая или серо-коричневая. Брюхо белого цвета. Средний размер взрослой особи 152—168 сантиметров. Максимальная зарегистрированная длина 295 сантиметров, а вес — 70 кг[11][12]. Кожные складки у ноздрей отсутствуют.

Дорсальная поверхность тела окрашена в серо-коричневый цвет, а вентральная — в белый или желтовато-белый. По бокам пролегают чуть заметные полосы. Чёткие отметины на плавниках отсутствуют, однако нижняя поверхность парных плавников, анального плавника и нижней лопасти хвостового плавника темнее основного фона[5][10]. Кожа плотно покрыта перекрывающими друг друга плакоидными чешуйками[10].

Биология

Несмотря на то, что эти акулы широко распространены в Карибском бассейне, они изучены мало по сравнению с прочими крупными видами серых акул. Ведут ночной образ жизни. Сезонного изменения активности и миграций не наблюдается. Молодые акулы этого вида зачастую имеют ограниченный индивидуальный участок обитания</span>ruen, тогда как взрослые патрулируют обширные территории[13].

В отличие от большинства видов акул, которые вынуждены двигаться, чтобы вода, проходя через жаберные щели, снабжала организм кислородом, Carcharhinus perezii способны лежать на дне неподвижно, фильтруя воду через жаберные щели. В 1975 году Юджини Кларк</span>ruen исследовала этот знаменитый феномен в пещерах Исла-Мухерес и у берегов полуострова Юкатан и установила, что на самом деле акулы не спят и, судя по движению глаз, следят за дайверами. Кларк предположила, что пресноводный восходящий поток воды внутри пещер помогает акулам избавиться от паразитов и оказывает на них своеобразный «наркотический» эффект[14]. Будучи потревоженными Carcharhinus perezii начинают вести себя агрессивно: движения становятся резкими, акулы стремительно меняют направление и на несколько секунд опускают грудные плавники. Однако подобное агрессивное поведение у данного вида носит менее выраженный характер по сравнению с темнопёрыми серыми акулами[14][15].

Молодые Carcharhinus perezii могут стать добычей крупных акул, например, тигровой или тупорылой акулы. Вид практически не подвержен поражению паразитами. Исключением является пиявки, которые прикрепляются к спинному плавнику этой акулы[10]. У северного побережья Бразилии молодые акулы этого вида избавляются от паразитов с помощью рыбок Elacatinus randalli[16]. Вокруг Carcharhinus perezii часто можно наблюдать стаи большеглазых</span>ruen и красных каранксов</span>ruen[17].

Питание

Рацион Carcharhinus perezii состоит в основном из разнообразных костистых рыб, обитающих на рифах, а также хрящевых рыб, например, пятнистых орляков и скатов Urobatis jamaicensis[3]. Считается, что данный вид акул отдаёт предпочтение больной и раненой рыбе, которая двигается резко и прерывисто (говорят, что раненая рыба «бьётся»). С помощью боковой линии акула обнаруживает звуковые колебания низкой частоты, что говорит о наличии неподалеку подходящей жертвы[10]. Наблюдали за тем, как в ходе охоты за рабирубией</span>ruen двухметровый самец Carcharhinus perezii вяло кружил и совершал нерешительные развороты в её сторону, а затем внезапно ускорился, повел головой из стороны в сторону и схватил рыбу краем челюсти[14]. Молодые акулы питаются небольшими рыбами, креветками и крабами[14]. Carcharhinus perezii способны исторгнуть из желудка проглоченное, вероятно, чтобы избавиться от несъедобных частиц, паразитов и слизи, устилающей желудок[17].

Размножение

Carcharhinus perezii является живородящим видом, эмбрионы развиваются внутриутробно, питаясь желтком, затем опустевший желточный мешок трансформируется в плацентарное соединение, через которое они продолжают получать питание. В помёте от 4 до 6 новорождённых длиной до 74 см. В процессе совокупления самцы зачастую кусают самок, оставляя на их шкуре многочисленные хорошо заметные шрамы[10]. В архипелаге Фернанду-ди-Норонья и на атолле Рокас в водах Бразилии роды приходятся на конец засушливого сезона с февраля по апрель, тогда как в других местах Южного полушария самки приносят потомство во время сезона дождей в ноябре и декабре[10][18]. Беременность протекает в течение 1 года[14]. Самцы и самки достигают половой зрелости при длине 1,5—1,7 и 2—3 метра соответственно[10].

Взаимоотношения с человеком

Этих акул добывают коммерческим и кустарным способом с помощью ярусов и жаберных сетей. Ценятся мясо, кожа, жир печени, из остовов производят рыбную муку. В Колумбии до 39 % от всего улова с помощью ярусов приходится на Carcharhinus perezii, где этих акул добывают ради плавников, жира и челюстей. В Белизе они попадаются в качестве прилова на крючок при ловле груперов и луцианов, плавники экспортируют на азиатские рынки, а мясо поступает в продажу внутри страны. Судя по уловам, в Белизе численность популяции с середины прошлого века до 90-х годов существенно сократилась[3]. Мясо Carcharhinus perezii может содержать большое количество метилртути и тяжёлых металлов[10]. Международный союз охраны природы присвоил этому виду статус сохранности «Близкий к уязвимому положению». Акулы этого вида страдают от ухудшения условий обитания в связи с разрушением рифов. Их коммерческий промысел запрещён в водах США[10]. На Багамах их охраняют как ценный объект экотуризма.


Погружения с акулами и туризм

Акулы этого вида любопытны и не пугливы. Обычно в присутствии людей они ведут себя индифферентно, однако, при появлении пищи они становятся агрессивными, крупные особи могут представлять опасность[12].

Экотуризм приносит хорошую прибыль, на Багамах ежегодно дайверы тратят до 6 млн долларов на такой аттракцион, как наблюдение за кормлением акул под водой. В этих местах прибыль от живых акул оценивается от 13 000 до 40 000 долларов за особь, тогда как цена за мёртвую акулу не превышает 50—60 долларов[19]. Иногда в качестве дополнительного развлечения туристам предлагается кормление акул, как под водой, так и на поверхности. Сторонники и противники такого рода шоу категорически расходятся во мнении, допустимо ли кормление акул вблизи районов компактного проживания людей и влияет ли такого рода бизнес на статистику нападений акул на человека[14].

Опасность для человека

Эти акулы, хотя и входят в список потенциально опасных для человека, не представляют серьёзной угрозы, за исключением ситуаций, когда их провоцируют на нападение, например, если у человека открытая рана или же в ходе подводной охоты. [www.sharkattackfile.net/index.htm Global Shark Attack File] приводит целый ряд несчастных случаев, произошедших на Багамских островах, связанных с этим видом акул. Большая часть произошла во время подводной охоты. А такой авторитетный источник, как fishbase.org, определяет Carcharhinus perezii как «агрессивный вид, замеченный в попытках атаковать дайверов в Карибском море»[2].

Напишите отзыв о статье "Carcharhinus perezii"

Примечания

  1. [www.fishbase.se/Nomenclature/SynonymsList.php?ID=879&SynCode=49770&GenusName=Carcharhinus&SpeciesName=perezii FishBase: Synonyms of Carcharhinus perezii (Poey, 1876)]
  2. 1 2 [www.fishbase.org/Summary/speciesSummary.php?genusname=Carcharhinus&speciesname=perezii Carcharhinus perezii] в базе данных FishBase (англ.)
  3. 1 2 3 [www.iucnredlist.org/details/60217/0 Carcharhinus perezii]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)16 апреля 2014
  4. Poey, F. (1876) Enumeratio piscium cubensium (Parte III). Anales de la Sociedad Española de Historia Natural, 5: P. 373—404, pl. 7—10
  5. 1 2 3 Compagno, Leonard J.V.  [www.fao.org/docrep/009/ad122e/ad122e00.htm  1. Hexanchiformes to Lamniformes ] // FAO species catalogue . — Rome : Food and Agricultural Organization of the United Nations , 1984 . — Vol. 4. Sharks of the World: An Annotated and Illustrated Catalogue of Shark Species Known to Date . — P. 492–493. — ISBN 92-5-101384-5.
  6. Christopher Scharpf and Kenneth J. Lazara. [www.etyfish.org Fish Name Etymology Database]. The ETYFish Project. Проверено 29 апреля 2014.
  7. NaylorFowler, G. J. P. The phylogenetic relationships among requiem and hammerhead sharks: inferring phylogeny when thousands of equally most parsimonious trees result // Cladistics. — 1999. — Vol. 8, № (4). — P. 295—318. — DOI:10.1111/j.1096-0031.1992.tb00073.x.
  8. [akully.ru/vidy_serye/25-karibskaya/index.shtm Хозяйка Карибского бассейна]. Акулы.
  9. Анджело Мойета. Акулы. История и биология повелителей моря. — White Star Publishers. — ISBN 88-8095-731-7.
  10. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Scharfer, A. [www.flmnh.ufl.edu/fish/Gallery/Descript/creefShark/creefshark.htm Biological Profiles: Caribbean Reef Shark]. Florida Museum of Natural History Ichthyology Department. Проверено 29 апреля 2014.
  11. Compagno, L., Dando, M. and Fowler, S. Sharks of the World. — Princeton University Press, 2005. — P. 253. — ISBN 978-0-691-120720.
  12. 1 2 Ferrari, A. & Ferrari, A. Sharks. — Firefly Books, 2002. — P. 176—177. — ISBN 1—55209—629—7.
  13. Garla, R. C., Chapman, D. D., Wetherbee, B. M. and Shivji, M. Movement patterns of young Caribbean reef sharks, Carcharhinus perezi, at Fernando de Noronha Archipelago, Brazil: the potential of marine protected areas for conservation of a nursery ground // Marine Biology. — Вып. 149. — P. 189—199.
  14. 1 2 3 4 5 6 Martin, R. A. [elasmo-research.org/education/shark_profiles/c_perezi.htm Caribbean Reef Shark]. ReefQuest Centre for Shark Research. Проверено 30 апреля 2014.
  15. Martin, R. A. A review of shark agonistic displays: comparison of display features and implications for shark-human interactions // Marine and Freshwater Behaviour and Physiology. — 2007. — Vol. 40, № (1). — P. 3—34.
  16. Sazima, I. and Moura, R. L. Shark (Carcharhinus perezi), Cleaned by the Goby (Elacatinus randalli), at Fernando de Noronha Archipelago, Western South Atlantic // Copeia. — 2000. — Vol. 2000, № (1). — P. 297—299. — DOI:10.1643/0045-8511(2000)2000[0297:SCPCBT]2.0.CO;2.
  17. 1 2 Brunnschweiler, J. M., Andrews, P. L. R., Southall, E. J., Pickering, M., and Sims, D. W. Rapid voluntary stomach eversion in a free-living shark // Journal of Marine Biology, Ass. U.K.. — 2005. — Vol. 85. — P. 1141—1144.
  18. Garla, R. C., Chapman, D. D., Shivji, M. S., Wetherbee, B. M., and Amorim, A. F. Habitat of juvenile Caribbean reef sharks, Carcharhinus perezi, at two oceanic insular marine protected areas in the southwestern Atlantic Ocean: Fernando de Noronha Archipelago and Atol das Rocas, Brazil // Fisheries Research. — 2006. — Vol. 81, № 2—3. — P. 236—241. — DOI:10.1016/j.fishres.2006.07.003.
  19. Fowler, S.L., Reed, T.M. and Dipper, F. Elasmobranch Biodiversity, Conservation and Management. — Proceedings of the International Seminar and Workshop. — Sabah, Malaysia.: International Union for Conservation of Nature and Natural Resources Species Survival Commission, 2002. — P. 47—48. — ISBN 2—8317—0650—5.

Литература

  • Compagno, L., Dando, M. and Fowler, S. Sharks of the World. — Princeton University Press, 2005. — P. 253. — ISBN 978-0-691-120720.
  • Ferrari, A. & Ferrari, A. Sharks. — Firefly Books, 2002. — P. 176—177. — ISBN 1—55209—629—7.

Ссылки

  • [www.oceanlight.com/lightbox.php?sp=carcharhinus_perezi Фотографии карибской рифовой акулы]. www.oceanlight.com/.
  • Андрей Егоров. [blog.gde.to/2007/05/blog-post_17.html Акула: хищник или жертва?]. Записки Андрея Егорова.
  • [www.sharkattackfile.net/ Global Shark Attack File].
  • Вид [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=271324 Carcharhinus perezii] в Мировом реестре морских видов (World Register of Marine Species(англ.)


Отрывок, характеризующий Carcharhinus perezii

Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.