Каринские арские князья
Поделись знанием:
</center>
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
А́рские князья́ (Ка́ринские князья) — татарские княжеские роды, проживавшие в селе Карино Вятской губернии. Часть родов восходит к полулегендарному предку Кара-беку. В отличие от дворянских родов других групп служилых татар, все члены рода носили титул князь, а не мурза.
Кара-бек, согласно шеджере рода Яушевых, происходит из рода билярских эмиров, появился в Вятской земле в XV веке. Есть также версия, что он выходец из улуса Нукус Мангытского юрта, появился в Вятской земле в 1462 при Иване III. Он основал село Карино (тат. Нократ). Согласно шежере, он потомок Баджмана (праправнук: сын Канбар-бека, внук Калдар-бека, правнук Балым-бека, сына Баджмана). Есть две гипотезы о происхождении Баджмана. По первой — он из рода эмиров Буляра (версия самого рода), по второй (версия Марселя Ахметзянова) — из рода Мангыт. Существует также попытка монголо-татаристов идентифицировать Бачман-хана с Баджманом, из потомков Чимпая, сына Джучи[1].
Содержание
Княжеская династия
- Князь Девлетьяр Мухаметказыев. Ему в 1509 году были пожалованы земли по реке Чепце.
- Князь Сейтяк Алисуфов. В 1505 году великий князь Иван III Васильевич жаловал его «ведати по старине» вотяков и чуваш.
Фамилии
Происходят от двух сыновей Кара бека, князя Мухаммеда (тат. Мөхәммәт бик) и князя Гали (тат. Гали бик).
- Араслановы. Родоначальник — Арслан Хилялов, 6-е колено от князя Мухаммеда.
- Байкеевы. Родоначальник — Байкей мурза Бигеев, сын князя Биги и внук князя Яуша, 5-е колено от князя Гали.
- Бозяковы (Бузюковы). Родоначальник — Бузюк Чураев, 5-е колено от князя Мухаммеда.
- Деветьяровы. Родоначальник — князь Девлетьяр Мухаметказыев.
- Долгоаршинные. Родоначальник — Уразай Долгоаршин сын Арслана Мурсеитова, 8-е колено от князя Мухаммеда.
- Дуняшевы. Родоначальник — Дуняш (Денислам) Мурсеитов.
- Зянчурины. Родоначальник — Зянчура (Янчура) Дюняшев.
- Касимовы. Родоначальник — князь Касим Газиев, правнук князя Сейтяка.
- Сейтяковы. Родоначальник — князь Сейтяк Алисуфов (тат. Сәйтәк бик Әлсуфый улы), внук князя Гали.
- Хиляловы. Родоначальник — князь Хилал Халилов.
- Хузясеитовы (Хозясеитовы). Родоначальник — Хузясеит Янсеитов (тат. Хуҗасәет Җансәет улы), внук князя Сейтяка.
- Яушевы. Родоначальник — князь Яуш (тат. Чуваш бик Әлсуфый улы), внук князя Гали.
- Рахмангуловы Родоначальник — князь Урук (баш. Кинзябизово) правнук князя Гали (смена фамилии 1918 г.).
Каринский некрополь
На кладбищах Верхнего и Нижнего Карино находили надгробия, на которых было написано «Саид бек (сын) Тульбек оглы, умер в 1509 году», «Саид бек Гали Суфуев, умер в 1543 году»; есть и более ранние, датируемые 1504 годом[2].
Источники и литература
- Әхмәтҗанов М. И. Татар шәҗәрәләре. Казан: Татар. кит. нәшр., 1995. 128 б. (Ахметзянов М. И. Татарские родословные; на тат. яз. Казань: Татар. кн. изд-во, 1995. 128 с.)
- Гришкина М. В. Служилое землевладение арских князей в Удмуртии XVI-1-й пол. XVIII вв. // Проблемы аграрной истории Удмуртии. Ижевск, 1988. С. 5-25.
- От служилых татар к татарскому дворянству / И. Р. Габдуллин. М., 2006. 320 с.
- Татарская энциклопедия. Т. 1. Казань, 2002. С.183
- Сорокин П. М. Арские князья в Карине шежере. Казань, 1995 (на тат. яз.)
- Исхаков Д. М. К вопросу об этносоциальной структуре татарских ханств (на примере Казанского и Касимовского ханств XV — сер. XVI вв.) // Панорама-форум. 1995. № 3. С. 95—107.
- Исхаков Д. М. Родословные и эпические произведения как источник изучения истории сословий Улуса Джучи и татарских ханств // Источниковедение Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223—1556. Казань, 2002. С. 329—366
Напишите отзыв о статье "Каринские арские князья"
Ссылки
- Чураков В. С. [web.archive.org/web/20100401010200/idnakar.ru/2007/2007_2/13%20CHURAKOV%20Vlijanie.pdf Влияние политики великих князей московских в отношении каринских арских князей на формирование этнической территории удмуртов] // Научно-практический журнал «ИДНАКАР: Методы историко-культурной реконструкции». 2007. № 2. С. 74-78.
- Чураков В. С. [udmurt.info/library/churakov/obstoyat.htm Об обстоятельствах появления каринских арских князей на Вятке] // Материалы Всероссийской научной конференции «Урал-Алтай: через века в будущее». Уфа: Гилем, 2005. С. 216—219.
Примечания
См. также
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Каринские арские князья
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
