Каринти, Фридьеш

Фридьеш Каринти

Фри́дьеш Эрнё Ка́ринти (венг. Karinthy Frigyes Ernő; 25 июня 1887, Будапешт — 29 августа 1938, Шиофок) — венгерский писатель, один из самых популярных авторов в Венгрии первых десятилетий XX века. Известен в первую очередь как юморист, но писал также произведения психологического и научного характера.

Биография

Родился в образованной семье еврейского происхождения, в шестилетнем возрасте потерял мать. Учился естественным наукам и математике, затем посещал медицинский институт, но в итоге стал журналистом. Дебютировал в 1902 пародией на Жюля Верна «Свадебное путешествие к центру земли». Был связан с журналом венгерских модернистов «Нюгат» (Запад). Дружил с Дежё Костолани и Гезой Чатом. Увлекался Стриндбергом, интересовался Фрейдом, авиацией и кино. Непревзойденный фантазер и острослов, был любимцем литературных кафе и журнальных редакторов. В 1936 перенес в Швеции сложную черепно-мозговую операцию. Умер от кровоизлияния в мозг, наклонившись завязать шнурки.

Творчество

Писатель чрезвычайной творческой активности и разносторонности, автор стихов, юморесок и пародий, фантастико-сатирических новелл и повестей, романов и драм, переводчик А. А. Милна и Дж. Свифта.

В рассказе «Звенья цепи» (1929) сформулировал заинтересовавшую психологов и ставшую впоследствии знаменитой теорию шести рукопожатий или «шести уровней разделения» (см. также [www.compulenta.ru/2003/8/13/41244]).

Избранные произведения

• Esik a hó/ Снегопад (1912, книга стихов)
• Görbe tükör/ Кривое зеркало (1912, сб. сатирических рассказов)
• Így írtok ti/ Вы пишете так (1912, сб. литературных пародий на отечественных и зарубежных писателей-современников)
• Találkozás egy fiatalemberrel/ Встреча с молодым человеком (1913, сб. рассказов)
• Utazás Faremidóba/ Путешествие в Фа-ре-ми-до(1915, новое путешествие Гулливера, спасающегося бегством от Первой мировой войны)
• Tanár úr, kérem/ Простите, господин учитель (1916, сатирический роман о школьных годах)
• A bűvös szék/ Волшебное кресло (1918, пьеса)
• Krisztus és Barabás/ Христос и Варрава (1918, сб. фельетонов)
• Capillária/ Капиллария (1921, продолжение «Путешествия в Фа-ре=ми=до»)
• Kötéltánc/ Танец на проволоке (1923, роман)
• Nem mondhatom el senkinek/ Это я не могу сказать никому (1930, книга стихов)
• Mennyei riport/ Сообщение из рая (1937, сатирико-фантастический роман)
• Utazás a koponyám körül/ Путешествие вокруг собственного черепа (1937, роман-гротеск)
• Üzenet a palackban/ Письмо в бутылке (1938, незаконченная книга стихов)

Наследие и признание

Семья Каринти немало дала венгерской культуре: одна из сестер Фридьеша Каринти стала художницей, вторая, с блеском говорившая на нескольких языках, помогала ему переводить Милна и Свифта. Его сын Ференц (1921—1992) тоже был известным писателем (см. о нем: [www.hunlit.hu/karinthyferenc]).

Фридьеша Каринти не раз упоминает в своих письмах Кафка, на его преждевременную смерть отозвался Борхес. Книги писателя переведены на английский, французский, немецкий, испанский, датский, польский, чешский, японский и другие языки. На основе его дневника венгерский композитор Дьёрдь Коша написал «Каринти-кантату». Многие произведения Каринти экранизированы, в экранизации автобиографического романа «Путешествие вокруг собственного черепа» (1970) роль автора сыграл Золтан Латинович.

Каринти является автором названия венгерской языковой игры эсперенте.

Публикации на русском языке

• Фантазии Фридьеша Каринти. М.: Мир, 1969
• [detbook.ru/2009/03/565.htm Извините, господин учитель… М.: Детская литература, 1974]
• Избранное. М.: Художественная литература, 1987
• Те: Страницы одного журнала. In memoriam Nyugat. 1908—1919

М.:Водолей 2009

Ссылки

• [www.karinthy.hu/pages/kf/en/ (англ.)]
• [www.hunlit.hu/karinthyfrigyes,en (англ.)]
• [www.bookrags.com/Frigyes_Karinthy (англ.)]
• [www.hlo.hu/object.a59ee8c7-a5a4-4a3d-aca7-e50de58409fc.ivy (англ.)]

Отрывок, характеризующий Каринти, Фридьеш

– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.