Карл, Мэттью

Мэттью Карл
Позиция	Защитник
Рост	182 см
Вес	92 кг
Гражданство	США
Родился	25 сентября 1984(1984-09-25) (39 лет) Анкоридж, Аляска, США
Драфт НХЛ	В 2003 году выбран под общим 47-м номером командой «Сан Хосе Шаркс»
Игровая карьера
2005—2008 Сан-Хосе Шаркс 2008 Тампа-Бэй Лайтнинг 2008—2012 Филадельфия Флайерз 2012—2016 Тампа-Бэй Лайтнинг 2016— Нэшвилл Предаторз
Международные медали
Чемпионаты мира Бронза Швеция/Финляндия 2013

Мэттью Карл (англ. Matthew Carle; 25 сентября 1984, Анкоридж, штат Аляска, США) — профессиональный американский хоккеист, защитник, игрок клуба НХЛ «Нэшвилл Предаторз».

Спортивная карьера

На драфте НХЛ 2003 года был выбран во втором раунде под общим 47-м номером командой «Сан-Хосе Шаркс». Перед попаданием в НХЛ Карл выступал за хоккейную команду Денверского университета «Денвер Пайонирз» в лиге WCHA. По итогам сезона 2005/06 он получил Хоби Бэйкер Авард (англ. Hobey Baker Award) — приз лучшему игроку американского студенческого хоккея.

За первый полноценный сезон в НХЛ (2006/07) Карл набрал 42 очка (11+31) и был включён в символическую сборную новичков сезона. 21 ноября 2007 года он заключил с «Шаркс» 4-летний контракт стоимостью $ 13,75 млн.

4 июля 2008 года Карл вместе с Таем Уишартом был отдан «Тампа-Бэй Лайтнинг» в обмен на защитников Брэда Луковича и Дэна Бойла. Однако уже в ноябре «молнии» обменяли Карла, который сыграл всего 12 матчей сезона 2008/09, в «Филадельфию Флайерз», получив за него Стива Эмингера, Стива Дауни и право выбора в 4-м раунде драфта 2009 года. 6 октября 2009 года в матче «Флайерз» против «Вашингтон Кэпиталз» Карл установил персональный рекорд, набрав 4 очка, а также повторил рекорд защитников НХЛ, впервые после Роба Блэйка (1998) отдав четыре голевые передачи за период.

В 2012 году Мэтт вернулся «Тампа-Бэй» как свободный агент, подписав с клубом контракт на 6 лет. В Кубке Стэнли 2015 года Карл вместе с «Тампой» вновь дошёл до финала и, как и в прошлый раз, его команда уступила «Чикаго» в 6 матчах. Мэтт был альтернативным капитаном «молний» и провёл в плей-офф 25 матчей, пропустив лишь один.

После окончания сезона 2015/16 «Тампа-Бэй» выкупила 2 оставшихся года по контракту хоккеиста, и Карл заключил 1-летний контракт с «Нэшвилл Предаторз» на $ 700 тыс.

Международные выступления

Мэттью Карл принимал участие в чемпионате мира по хоккею 2013 года. Сыграв все 10 матчей, он набрал 2 очка и помог сборной США завоевать бронзовые медали.

Статистика

Легенда
И	Количество проведённых игр	Штр	Штрафное время	+/−	Плюс-минус
Г	Голы	П	Голевые передачи	О	Очки
-	Статистика неизвестна	—	Статистика не учитывалась

Клубная карьера

Статистика на 1 июня 2016 года

				Регулярный сезон						Плей-офф
Сезон	Команда	Лига		И	Г	П	О	Штр		И	Г	П	О	Штр
2003/04	Денвер Пайонирз	НАСС		30	5	21	26	33		—	—	—	—	—
2004/05	Денвер Пайонирз	НАСС		41	12	28	40	62		—	—	—	—	—
2005/06	Денвер Пайонирз	НАСС		39	11	42	53	58		—	—	—	—	—
2005/06	Сан-Хосе Шаркс	НХЛ		12	3	3	6	14		11	0	3	3	4
2006/07	Вустер Шаркс	АХЛ		3	0	2	2	0		—	—	—	—	—
2006/07	Сан-Хосе Шаркс	НХЛ		77	11	31	42	30		11	2	3	5	0
2007/08	Сан-Хосе Шаркс	НХЛ		62	2	13	15	26		11	0	1	1	4
2008/09	Тампа-Бэй Лайтнинг	НХЛ		12	1	1	2	6		—	—	—	—	—
2008/09	Филадельфия Флайерз	НХЛ		64	4	20	24	16		6	0	3	3	4
2009/10	Филадельфия Флайерз	НХЛ		80	6	29	35	16		23	1	12	13	8
2010/11	Филадельфия Флайерз	НХЛ		82	1	39	40	23		11	0	4	4	2
2011/12	Филадельфия Флайерз	НХЛ		82	4	34	38	36		11	2	4	6	6
2012/13	Тампа-Бэй Лайтнинг	НХЛ		48	5	17	22	4		—	—	—	—	—
2013/14	Тампа-Бэй Лайтнинг	НХЛ		82	2	29	31	28		4	1	0	1	0
2014/15	Тампа-Бэй Лайтнинг	НХЛ		59	4	14	18	26		25	0	3	3	4
2015/16	Тампа-Бэй Лайтнинг	НХЛ		64	2	7	9	26		14	0	5	5	4
Всего в НХЛ				724	45	237	282	251		127	6	38	44	36

Международные соревнования

Год	Сборная	Турнир	Место		И	Г	П	О	Штр
2002	США (юниор.)	ЮЧМ	01 !		8	0	3	3	2
2004	США (мол.)	МЧМ	01 !		6	1	0	1	4
2013	США	ЧМ	03 !		10	0	2	2	2
Всего (юниор. и мол.)					14	1	3	4	6
Всего (осн. сборная)					10	0	2	2	2

Личная жизнь

В июле 2010 года Карл женился на своей давней подруге, выпускнице Денверского университета Клэнси Кабелла.

Вне хоккея

В 2012 году Мэтт Карл снялся в роли самого себя в комедии «Любовь по-взрослому» (английское название «This Is 40»). Кроме него, в этом фильме появились игроки НХЛ Джеймс ван Римсдайк и Ян Лаперьер, а также Билли Джо Армстронг и Райан Адамс.

Ссылки

• [www.nhl.com/ice/player.htm?id=8470640 Профиль] на NHL.com  (англ.)
• [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=67805 Профиль] на Hockeydb.com  (англ.)
• [www.eliteprospects.com/player.php?player=9108 Профиль] на Eliteprospects.com  (англ.)

Отрывок, характеризующий Карл, Мэттью

Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.