Рокитанский, Карл
| Карл Рокитанский |
Карл фон Рокитанский (нем. Carl von Rokitansky; 19 февраля 1804, Кёниггрец, — 23 июля 1878, Вена) — австрийский патологоанатом, политик и философ, барон.
Биография
Карл Рокитанский в 1828 году стал ассистентом патологоанатомического института в Вене, а в 1834-1875 годах был профессором патологической анатомии в Венском университете. Одновременно с профессурой он занимал должности прозектора большого венского госпиталя и судебного анатома. Его лекции и сочинения, особенно «Handbuch d. pathologischen Anatomie» (Вена, 1842—1846; 3 изд., 1855—1861) получили всеобщую известность. Подобно прежним гуморальным патологам, Рокитанский особое значение приписывал крови и в ней и изменениях её видел ближайшие причины болезней. В «кразе крови» (Blutkrase) он искал причину большинства конституционных болезней и различал кразу тифозную, туберкулезную и т. д. Благодаря Рокитанскому микроскоп, введённый в патологическую анатомию Иоганном Мюллером, стал важнейшим орудием патологоанатомических исследований. Но главная заслуга Рокитанского заключается в том, что он сделал патологическую анатомию основой патологии и научной медицины вообще.
На основе собранного Рокитанским материала Йозеф Шкода, Гебра, Оппольцер и другие возвели здание новейшей диагностики, физиологической патологии и терапии и создали славу венской медицинской школы. Последним, самым известным сочинением Рокитанского был труд, посвященный врожденным порокам сердца «Die Defekte der Scheidewände des Herzens» (Вена, 1875). Здесь Рокитанский впервые описал корригированную транспозицию магистральных сосудов.
В русском переводе имеется его труд «Руководство к патологической анатомии» (М., издательство Московского Императорского университета, 1844—1849) и сочинение «О маточных кровотечениях и их лечении» (СПб., 1876). Ср. сборник, изданный по поводу юбилея Рокитанского под заглавием: «Rokitansky» (Вена,1874). Старший сын его Ганс (1835—1896) был профессором венской консерватории.
Карл фон Рокитанский изображен на австрийской почтовой марке 1954 года.
Напишите отзыв о статье "Рокитанский, Карл"
Примечания
Отрывок, характеризующий Рокитанский, Карл
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
