Карповичи (Светлогорский район)
Деревня
|
Карповичи (белор. Карпавічы) — деревня в Осташковичском сельсовете Светлогорского района Гомельской области Беларуси. Населённый пункт принадлежит к категории неперспективных и вымирающих деревень[1].
Расположена на севере области, на равнине Гомельское Полесье. В 25 км на юго-запад от Светлогорска, 3 км от железнодорожной станции Останковичи на линии Жлобин — Калинковичи, 135 км от Гомеля.
Содержание
История
В нескольких десятках километров расположено селище Юровичи, возраст которого определён примерно в 26 000 лет. До появления первых государственных образований на территории современной деревни жили мамонты, дикие кони и первобытные быки. Примерно в XIII тысячелетии до н. э. началось отступление ледника, и период верхнего палеолита. Началось новое заселение территории современной Республики Беларусь. Богатые земли и выгодное территориальное расположение между тремя реками Березина, Днепр и Припять давали возможность населению этих земель укрываться от набега кочевников и способствовали их историческому развитию.
Днепро-донецкая культура конца V — начало II тысячелетия до н. э., находилась на восточном Полесье, в бассейне нижней Припяти, Правобережья Днепра и Березины, поэтому памятники культуры этой местности идентичны памятникам на северной Украине.
В древние времена земли Карпович заселяли славянские племена дреговичей, затем земли входили в состав Туровского княжества. В XIV веке в связи с ослаблением Галицкого княжества литовский князь Гедимин присоединил Туровское княжество к своим владениям. После этого в княжестве правили его потомки на правах удельных князей.
Своё название деревня Карповичи взяла от славянского слова "корпеть" - что означает кропотливо и усердно заниматься каким-либо делом[2], в белорусском значении слово "карпець" значит стараться выполнить дело.
По письменным источникам известна с XVI века как селение в Речицком повете Великого княжества Литовского. Упоминается в 1526-27 годах в материалах о конфликтах между ВКЛ и Московским государством.
После второго раздела Речи Посполитой (1793 год) в составе Российской империи. В 1879 году обозначена в числе селений Липовского церковного прихода. В усадьбе Ворсичи, находившейся рядом, действовали винокурня, водяная мельница, в усадьбе Перетривичи — церковь. Была центром Карповичской волости, в состав которой в 1885 году входило 21 селение с 511 дворами. Согласно переписи 1897 года, действовали школа грамоты, хлебозапасный магазин. С 1911 года действовал фельдшерский пункт. В 1919 была передана в Гомельскую губернию, в составе Карповичской волости, Речицкий уезд.
С 20 августа 1924 года до 5 октября 1926 года центр Карповичского сельсовета Озаричского района Мозырского округа. В 1929 году организован колхоз. В 1930 году работала начальная школа (в 1935 году — 143 ученика). Согласно переписи 1959 года располагались библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, Дом культуры, кирпичный завод.
В начале 20-х в деревню во главе с 15-летним уполномоченным был послан отряд ЧК, который занимались нападениями на зажиточных крестьян. В ходе рейда в мае 1921-го в деревне было задержано около десятка подозреваемых. Задержанных избивали шомполами, как сам уполномоченный, так и рядовые бойцы. В результате такого «дознания» выяснилась невиновность большинства людей, их пришлось отпустить. И только двое после зверского избиения, когда был сломан шомпол, признались в бандитизме. Оба крестьянина следующей ночью пытались бежать, но были ранены охраной, а затем добиты. Шел интуитивный поиск путей и методов оперативной работы, формиовалась идея ложнопровокационного бандформирования. Различные агенты гражданских и военных учреждений по прибытии в деревню предъявляют крестьянам незаконные требования к удовлетворению своих нужд, приказывая жарить себе сало, яичницу и прокорма другими продовольственными продуктами. Для улаживания вышеуказанных ненормальных явлений Угорвоенревком разъясняет "категорически запрещает производить реквизиции, конфискации и обыски без участия местных властей. Председатель выездной сессии губревтрибунала Розин докладывает 14 ноября 1921 г. на заседании бюро уездного комитета партии: «Атмосфера для работы сессии в Карповичской волости создалась неимоверно тяжелая. Политрук сам избивает арестованных и говорит то же делать бойцам. Были случаи насилования женщин, ранения выстрелами при допросах, один гражданин был расстрелян без суда и следствия»[3].
В ходе насильственной коллективизации сельского хозяйства, проведённой в 1928—1932 гг., одним из направлений государственной политики стало подавление антисоветских выступлений крестьян и связанная с этим «ликвидация кулачества как класса» — «раскулачивание», предполагавшее насильственное и внесудебное лишение зажиточных крестьян деревни Карповичи, использующих наёмный труд, всех средств производства, земли, гражданских прав, и выселение их в отдалённые районы страны.
25 ноября 1943 года на 887-й день войны в результате кровопролитных боев деревня Карповичи была освобождена 65-й армией генерал-лейтенанта П. И. Батова. В боях за освобождение деревни и окрестности погибли более 1000 советских солдат, которые были похоронены в братской могиле на деревенском кладбище. В годы войны деревня Карповичи относилась к Домановичевскому району Полесской области. Часть захоронений (перезахоронения производились в 1958 году) была перенесена в братскую могилу в деревне Осташковичи.
С 1961 года проводилась специализация сельского хозяйства. Деревня Карповичи имела имела ферму на которой выращивали крупный рогатый скот, было развито свиноводство, овцеводство. Рядом, в деревне Высокий Борок, работал кирпичный завод. В соседней деревне Прудище размещалось лесничество. Развивалось пчеловодство, овощеводство, растениеводство, частное предпринимательство. Местные жители заготавливал грибы, ягоды, лечебные растения, которые затем продавались в Москву, шли на экспорт в соседние страны.
Население деревни сильно сократилось в результате урбанизации. Деревня стала приближается к числу умирающих.
Важные события
Спустя 10 лет, участники Международной научно- практической конференции Истоки здоровья, которая проходила в д. Карповичи в 2002 году, решили собраться и продолжить обсуждения тем, о жизни в белорусском обществе на [www.apollomuse.org/Conference.html Слёте Друзей Белорусского Народа].
География
Местность имеет ярко выраженный болотистый, песчаный и лесной массив. Климат — умеренно-континентальный. Для этих мест характерна болотистая почва с южной стороны деревни и песчаная - с северной. На востоке и юге мелиоративные каналы. Осушены болота. Для болота характерно отложение на поверхности почвы неполно разложившегося органического вещества, превращающегося в дальнейшем в торф. Много разновидностей глины. Запасы подземных вод. Нефтяное месторождение. На западе расположен большой лесной массив. Здесь растет дуб, клен, берёза, липа, осина, ольха, ясень. На юге посадки сосны. Много грибов - маслята, подберёзовик, подосиновик, белые грибы, опята, сыроежки. Из ягод растет малина, черника, ежевика. Много травянистых растений. Здесь есть разновидности лечебных, пищевых, ядовитых трав.
Деревня вытянута с востока на запад, левая сторона домов улицы проходит по границе от «черной земли» и усадьбы имеют чернозем, а правая сторона улиц — идет по границе с песком и её дома стоят на «белой земле». Типичным видом жилья для карповчан были бревенчатые постройки, которые обмазывались внутри глиной. Этому способствовало убеждение, что жизнь в деревянной постройке полезнее для здоровья, чем в каменной. В XX веке стали строить кирпичные дома.
Транспортная сеть
Через местечко Карповичи проходил важнейший путь — Екатерининский тракт, также известный как Старая смоленская дорога, Сибирский тракт, Московский тракт, Московско-Иркутский тракт, Московско-Сибирский тракт, Великий тракт, Большой тракт — сухопутный транспортный путь между европейской частью России, Сибирью и Китаем.
Современная автодорога связывает Карповичи со Светлогорском, Калинковичами, другими населёнными пунктами. В 1915 году рядом с деревней проведена железная дорога и образована станция Останковичи[4].
Население
- 1795 год — 23 двора.
- 1885 год — 38 дворов, 192 жителя.
- 1897 год — 381 житель (согласно переписи).
- 1930 год — 96 дворов, 508 жителей.
- 2004 год — 98 хозяйств, 174 жителя.
- 2011 год — 58 хозяйств, 74 жителя.
Известные уроженцы
Фамилии жителей этой местности: Алисейко, Брель, Воробей, Гвоздь, Денисов, Дружинина, Елисейко, Захаренко, Иванов, Журавель, Качура, Ковальчук, Козлов, Лисичкин, Марковский, Милецкий, Молчан, Новик, Озаренко, Прус, Пинчук, Пикалюк, Пилипенко, Полуян, Петрушко, Рогов, Самардак, Серба, Соловей, Теумин, Тимошенко, Устининов, Усс, Федько, Ходько, Хомченко, Цурко, Черенков, Шавеленко, Шпак, Щупак, Эдельштейн, Юсупов,Юденко, Яцко. Яскавец
- П. С. Захаров — белорусский художник.
- Т. В. Дружинина (Ковальчук) — Президент Международного Фонда Аполлон-Союз, США.
См. такж
Напишите отзыв о статье "Карповичи (Светлогорский район)"
Примечания
- ↑ [works.tarefer.ru/74/100041/index.html История советской деревни]
- ↑ Корпеть // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.</span>
- ↑ [expressnews.by/2016.html С чего началась в 1920 году]
- ↑ Киштымов А. [kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/almanach/07/07kisztymov.htm Этапы железнодорожного строительства на Беларуси].
</ol>
Литература
- Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.2, кн.2. Гомельская вобласць / С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2005. 520с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0330-6 ISBN 985-11-0302-0
Ссылки
- [svetlahorsk.belarda.org/index.php?mod=news&id=112 Продкі сьветлагорцаў супернічалі са славутым Карлам I Сцюартам] // Рэгіянальны партал — Светлагорск. — 2009.09.16. (белор.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Карповичи (Светлогорский район)
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
