Карповцев, Александр Георгиевич
Поделись знанием:
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Позиция | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Рост |
189 см | |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Вес |
102 кг | |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Хват |
справа | |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Гражданство | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Родился | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Умер |
7 сентября 2011 (41 год)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Драфт НХЛ |
1990: 158-й, Квебек Нордикс | |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Игровая карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тренерская карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международные медали | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Александр Георгиевич Карповцев (7 апреля 1970, Москва — 7 сентября 2011, Ярославская область) — советский и российский хоккеист, защитник, Чемпион мира 1993 года. Обладатель Кубка Стэнли 1994 года в составе команды «Нью-Йорк Рейнджерс». Погиб в авиакатастрофе.
Содержание
Карьера
Александр Карповцев начал карьеру в спортивном клубе АЗЛК "Москвич", под руководством тренера Бориса Анатольевича Штанько в 1978-79 году. И защищал честь клуба до 1987 года . Александр Карповцев являлся воспитанником московского «Динамо», в основной команде он выступал с 1987 года. В составе динамовцев он стал чемпионом СССР (1990, 1991), СНГ (1992) и России (1993).
В мае 1993 г. выиграл титул чемпиона мира в составе сборной России, за что удостоился звания заслуженного мастера спорта[1].
Карповцев был задрафтован в 8-м раунде драфта НХЛ 1990 года под 158-м номером клубом «Квебек Нордикс». 7 сентября 1993 года он был обменян на Майка Хёрлбата в «Нью-Йорк Рейнджерс», и уехал за океан. В сезоне 1993/94 «Рейнджеры» выиграли Кубок Стэнли, а Карповцев, Алексей Ковалёв, Сергей Зубов и Сергей Немчинов стали первыми россиянами, завоевавшими этот трофей. Карповцев играл за клуб ещё четыре года, а 14 октября 1998 года вместе с правом выбора в четвёртом раунде драфта 1999 был обменян в «Торонто Мэйпл Лифс» на Мэтью Шнайдера[2].
Спустя два сезона Карповцев не смог договориться с клубом о сумме контракта, сыграл несколько матчей за «Динамо»[3], и вместе с правом выбора в 4 раунде драфта 2001 был обменян в «Чикаго Блэкхокс» на Брайана Маккейба[4]. Карповцев отыграл за ястребов почти 4 сезона, и обменян 9 марта 2004 года в «Нью-Йорк Айлендерс» на право выбора в 4 раунде драфта 2005. После завершения сезона начался локаут, и россиянин вернулся на родину. Чемпионат 2004/05 он начал в «Сибири», а вскоре перешёл в «Локомотив». Ещё в июле 2004 года Карповцев подписал контракт с «Флоридой», и осенью 2005 года присоединился к клубу. Однако сыграть за «Пантер» удалось всего 6 матчей, после чего Карповцев вернулся в «Сибирь». Он сыграл за новосибирцев 2 сезона, после чего в начале сезона 2007/2008 перешёл в «Авангард», но ещё до нового года завершил карьеру.
В концовке того же сезона Карповцев вошёл в тренерский штаб Кари Хейккиля из «Локомотива», а в следующем сезоне стал помощником Зинэтулы Билялетдинова в «Ак Барсе»[5], с которым выиграл чемпионат 2008/09. В январе 2010 года Александр покинул казанцев и вернулся в «Локомотив»[6][7].
Карповцев погиб вместе с другими членами команды 7 сентября 2011 года в авиакатастрофе самолета Як-42, произошедшей под Ярославлем[8]. Похоронен на Покровском кладбище Москвы. 17 января 2012 года вдова Карповцева Диана родила сына. Это второй ребенок Карповцевых, старшая дочь Сабина родилась 20 января 2009 года.
Статистика
Клуб
| Сезон | Клуб | Лига | Регулярный сезон | Плей-офф | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| И | Г | П | О | Ш | И | Г | П | О | Ш | |||||
| 1987-88 | Динамо (Москва) | СССР | 2 | 0 | 1 | 1 | 0 | |||||||
| 1988-89 | Динамо (Москва) | СССР | ||||||||||||
| 1989-90 | Динамо (Москва) | СССР | 35 | 1 | 1 | 2 | 27 | |||||||
| 1990-91 | Динамо (Москва) | СССР | 40 | 0 | 5 | 5 | 15 | |||||||
| 1991-92 | Динамо (Москва) | СНГ | 28 | 3 | 2 | 5 | 22 | |||||||
| 1992-93 | Динамо (Москва) | МХЛ | 36 | 3 | 11 | 14 | 100 | |||||||
| 1993-94 | Динамо (Москва) | МХЛ | 3 | 0 | 0 | 0 | 6 | |||||||
| 1993-94 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 67 | 3 | 15 | 18 | 58 | 17 | 0 | 4 | 4 | 12 | ||
| 1994-95 | Динамо (Москва) | МХЛ | 13 | 0 | 2 | 2 | 10 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 1994-95 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 47 | 4 | 8 | 12 | 30 | 8 | 1 | 0 | 1 | 0 | ||
| 1995-96 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 40 | 2 | 16 | 18 | 26 | 6 | 0 | 1 | 1 | 4 | ||
| 1996-97 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 77 | 9 | 29 | 38 | 59 | 13 | 1 | 3 | 4 | 20 | ||
| 1997-98 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 47 | 3 | 7 | 10 | 38 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 1998-99 | Нью-Йорк Рейнджерс | НХЛ | 2 | 1 | 0 | 1 | 0 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 1998-99 | Торонто Мэйпл Лифс | НХЛ | 56 | 2 | 25 | 27 | 52 | 14 | 1 | 3 | 4 | 12 | ||
| 1999-00 | Торонто Мэйпл Лифс | НХЛ | 69 | 3 | 14 | 17 | 54 | 11 | 0 | 3 | 3 | 4 | ||
| 2000-01 | Динамо (Москва) | Суперлига | 5 | 0 | 1 | 1 | 0 | |||||||
| 2000-01 | Чикаго Блэкхокс | НХЛ | 53 | 2 | 13 | 15 | 39 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 2001-02 | Чикаго Блэкхокс | НХЛ | 65 | 1 | 9 | 10 | 40 | 5 | 1 | 0 | 1 | 0 | ||
| 2002-03 | Чикаго Блэкхокс | НХЛ | 40 | 4 | 10 | 14 | 12 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 2003-04 | Чикаго Блэкхокс | НХЛ | 24 | 0 | 7 | 7 | 14 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 2003-04 | Нью-Йорк Айлендерс | НХЛ | 3 | 0 | 1 | 1 | 4 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 2004-05 | Сибирь | Суперлига | 5 | 0 | 1 | 1 | 16 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| Локомотив | Суперлига | 33 | 2 | 4 | 6 | 45 | 9 | 0 | 0 | 0 | 0 | |||
| 2005-06 | Флорида Пантерз | НХЛ | 6 | 0 | 0 | 0 | 4 | -- | -- | -- | -- | -- | ||
| 2005-06 | Сибирь | Суперлига | 18 | 2 | 1 | 3 | 39 | 3 | 0 | 0 | 0 | 4 | ||
| 2006-07 | Сибирь | Суперлига | 39 | 5 | 13 | 18 | 90 | 7 | 1 | 2 | 3 | 8 | ||
| 2007-08 | Сибирь | Суперлига | 6 | 0 | 2 | 2 | 27 | |||||||
| Авангард | Суперлига | 8 | 1 | 0 | 1 | 10 | ||||||||
| Всего в НХЛ | 596 | 34 | 154 | 188 | 430 | 74 | 4 | 14 | 18 | 52 | ||||
Сборная
| Год | Турнир | И | Г | П | О | Ш | Результат |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1988 | Чемпионат Европы среди молодёжи | 6 | 0 | 2 | 2 | 4 |  Бронзовая медаль
|
| 1990 | Чемпионат мира среди молодёжи | 7 | 0 | 1 | 1 | 8 |  Серебряная медаль
|
| 1993 | Чемпионат мира | 8 | 0 | 1 | 1 | 10 |  Золотая медаль
|
| 1996 | Кубок мира | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | Полуфинал |
| 2005 | Чемпионат мира | 8 | 0 | 1 | 1 | 2 | Бронзовая медаль
|
Напишите отзыв о статье "Карповцев, Александр Георгиевич"
Примечания
- ↑ [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/35858 Новые герои напомнили о старых]. Советский Спорт (27 февраля 2002). [www.webcitation.org/68t1rBdDv Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [www.sport-express.ru/newspaper/1998-10-15/1_4/ Новости. Хоккей]. Спорт-Экспресс (15 октября 1998). [www.webcitation.org/68t1uXaY0 Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [www.sport-express.ru/newspaper/2000-10-03/6_4/ Карповцев распрощался с «Динамо»]. Спорт-Экспресс (3 октября 2000). [www.webcitation.org/68t1xejKs Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [www.sport-express.ru/newspaper/2000-10-04/8_2/ Карповцев добился обмена в «Чикаго»]. Спорт-Экспресс (4 октября 2000). [www.webcitation.org/68t20I3rg Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [www.sovsport.ru/news/text-item/307831 Александр Карповцев вошел в тренерский штаб «Ак Барса»]. Советский Спорт (14 октября 2008). [www.webcitation.org/68t23HjLv Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [www.sovsport.ru/news/text-item/367180 Александр Карповцев покинул «Ак Барс»]. Советский Спорт (28 января 2010). [www.webcitation.org/68t27ibpA Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [sport.ria.ru/sport/20100202/207335677.html Александр Карповцев считает, что он сильно изменился как тренер]. РИА Новости (2 февраля 2010). [www.webcitation.org/68t2C033x Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
- ↑ [news.sport-express.ru/2011-09-07/460976/ МЧС опубликовало список находившихся на борту Як-42]. Спорт-Экспресс (7 сентября 2011). [www.webcitation.org/68t2GLg1n Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
Ссылки
- [www.nhl.com/ice/ru/player.htm?id=8456793 Карповцев, Александр Георгиевич] — профиль на сайте НХЛ
- [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=2650 Карповцев, Александр Георгиевич] — статистика на [www.hockeydb.com/ The Internet Hockey Database] (англ.)
- [www.eurohockey.com/player/10704-.html Карповцев, Александр Георгиевич] — статистика на [www.eurohockey.com/ European Ice Hockey Online AB] (англ.)
- [2010.hclokomotiv.ru/lokomotiv/coaches/alexanderkarpovtsevtrainer.html Профиль] на сайте «Локомотива»
- [dynamo-history.ru/person/players/cart/k/karpovtcev/?pers=1 Профиль] на сайте «Наша история...» История ХК "Динамо" Москва
|
||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Карповцев, Александр Георгиевич
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
Категории:
- Родившиеся 7 апреля
- Родившиеся в 1970 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Москве
- Умершие 7 сентября
- Умершие в 2011 году
- Спортсмены по алфавиту
- Хоккеисты по алфавиту
- Игроки сборной России по хоккею
- Чемпионы России по хоккею с шайбой
- Чемпионы мира по хоккею с шайбой
- Обладатели Кубка Стэнли
- Хоккеисты СССР
- Чемпионы СССР по хоккею
- Игроки ХК «Локомотив» Ярославль
- Игроки ХК «Сибирь»
- Игроки ХК «Динамо» Москва
- Игроки ХК «Авангард» Омск
- Игроки «Торонто Мейпл Лифс»
- Игроки «Нью-Йорк Рейнджерс»
- Игроки «Нью-Йорк Айлендерс»
- Игроки «Флорида Пантерз»
- Игроки «Чикаго Блэкхокс»
- Хоккейные защитники
- Хоккейные тренеры России
- Тренеры ХК «Локомотив» Ярославль
- Тренеры ХК «Ак Барс»
- Погибшие в авиакатастрофе 7 сентября 2011 года
- Похороненные на Покровском кладбище (Москва)
