Карра, Жан-Луи

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Жан-Луи Kappá (фр. Jean-Louis Carra; 9 марта 1742, Пон-де-Вель — 31 октября 1793, Париж) — французский литератор, журналист и политический деятель, революционер и член Конвента.



Биография

О молодости Карра известно мало . Его политические противники говорили, но бездоказательно, что юношей он был обвинён в воровстве, покинул родину и был секретарём при валашском господаре Григории. В 1773 г. Карра напечатал в Лондоне «Système de la raison ou le Prophète philosophe» — труд, навеянный идеями энциклопедистов.[1]

Возвратившись во Францию, он был секретарём кардинала де Рогана и королевским библиотекарем (с 1784). Он напечатал против Калонна несколько памфлетов, которые были внушены ему, как говорили, Ломени де-Бриенном. В начале 1789 г. Карра прославился либеральным памфлетом «l’Orateur des Etats généraux de 1789», выдержавшим несколько изданий.[1]

Французская революция

Агитировал в пользу образования национальной гвардии; принимал участие в издании газеты мадемуазель Кералио[2] «le Mercure national ou Journal d’Etat et du citoyen».[1]

С июня 1791 г. по июль 1793 г. был главным редактором «Annales patriotiques et littéraires», — листка, защищавшего идеи жирондистов. Карра был членом конвента и его комиссаром при центральной армии и войск в Шалоне. Его поведение в вандейской войне неоднократно подвергалось осуждению со стороны Марата. Карра был казнён вместе с жирондистами.[1]

Напишите отзыв о статье "Карра, Жан-Луи"

Примечания

  1. 1 2 3 4
    При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
  2. Louise-Félicité de Kéralio (1757—1821), первая женщина — газетный редактор.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Карра, Жан-Луи

– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…