Каррель, Алексис

Алексис Каррель
фр. Alexis Carrel
Дата рождения:	28 июня 1873(1873-06-28)
Место рождения:	Сент-Фуа-ле-Лион, Франция
Дата смерти:	5 ноября 1944(1944-11-05) (71 год)
Место смерти:	Париж, Франция
Страна:	Франция
Научная сфера:	хирургия, биология, патофизиология, евгеника
Известен как:	исследователь сосудистой хирургии, пионер в области исследования трансплантологии
Награды и премии:	Нобелевская премия по физиологии и медицине (1912)

Але́ксис Карре́ль (фр. Alexis Carrel) (28 июня 1873, Сент-Фуа-ле-Лион — 5 ноября 1944, Париж) — французский хирург, биолог, патофизиолог и евгенист, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине в 1912 году («За признание работы по сосудистому шву и трансплантации кровеносных сосудов и органов»). В 1924 и 1927 годах избирался почётным членом АН СССР. Считается неоднозначной личностью из-за его клерикальных убеждений, евгенических идей о неравенстве людей, сотрудничества с нацистами и ультраправой Французской народной партией.

Биография

Окончил медицинский факультет Лионского университета, в 1900 году получил степень доктора медицины. С 1900 по 1902 год преподавал в университете анатомию.

Будучи под впечатлением от смерти президента Франции Мари Франсуа Карно, который умер 24 июня 1894 года после нападения террориста от кровотечения при повреждении артерии, Каррель с 1902 года начал заниматься разработкой методов сшивания кровеносных сосудов. С 1903 г. — воинствующий католик; утверждал, что был свидетелем чудесного исцеления в Лурде (в заметках пишет о себе в третьем лице под псевдонимом «доктор Леррак»), что настроило против него ряд бывших коллег. В 1904 году Каррель уехал в Канаду, затем в США, где стал ассистентом Физиологического института при Чикагском университете.

В 1906 году по приглашению Симона Флекснера Каррель стал членом совета Рокфеллеровского института (впоследствии Рокфеллеровского университета). В 1938 году Каррель уволился из Рокфеллеровского института, получив звание заслуженного профессора. Вскоре после начала Второй мировой войны и оккупацией немцами части территории Франции вернулся в Париж и при поддержке правительства Виши основал «Институт по изучению проблем человека».

Взгляды

В 1932 году Каррель опубликовал книгу «Человек — это неизвестное», в которой утверждал, что люди биологически неравны, постулировал умствен­ную и физиологическую отсталость пролетариата и доказывал, что она передаётся по наследству. Каррель утверждал, что прогресс предупредительной медици­ны подавляет естественный отбор. Во время немецкой оккупации Франции Каррель активно сотрудничал с нацистами.

Известные цитаты

• Всякий человек есть история, не похожая ни на какую другую.
• Есть лишь один способ добиться того, чтобы каждый учёный обладал большими знаниями и талантом, — уменьшить число ученых.
• Человек не может переделать себя без страданий, он скульптор, создающий себя из мрамора.

Память

В 1979 г. Международный астрономический союз присвоил имя Алексиса Карреля кратеру на видимой стороне Луны.

В честь Карреля была названа улица в г. Гатино (Квебек). В 2015 г. Центр по еврейским делам поднял перед муниципалитетом вопрос о целесообразности наименования улицы в честь сторонника нацистов. Городской совет принял решение о переименовании её в улицу Марии Кюри, несмотря на желание большинства жителей улицы сохранить название.

См. также

• Воронов, Сергей Абрамович

Ссылки

• [nobelprize.org/nobel_prizes/medicine/laureates/1912/carrel-bio.html Биография Алексиса Карреля на сайте Нобелевского комитета]  (англ.)
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50655.ln-ru Профиль Алексиса Карреля] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Каррель, Алексис

[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.