Каррильо, Сантьяго

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сантьяго Каррильо
Дата рождения:

18 января 1915(1915-01-18)

Место рождения:

Хихон, Астурия, Испания

Дата смерти:

18 сентября 2012(2012-09-18) (97 лет)

Место смерти:

Мадрид, Испания

Гражданство:

Испания Испания

Партия:

Коммунистическая партия Испании

Основные идеи:

Еврокоммунизм

Сантья́го Карри́льо Сола́рес (исп. Santiago Carrillo Solares, 18 января 1915 года, Хихон, — 18 сентября 2012 года[1], Мадрид) — испанский политический деятель, генеральный секретарь Коммунистической партии Испании, теоретик правого крыла еврокоммунизма. Сыграл одну из ключевых ролей в переходе Испании к демократической форме правления после смерти испанского диктатора генерала Франко в 1975-м году[2].





Биография

Родился в рабочей семье. Его отец, Венсеслао Каррильо Алонсо-Форхадор, стал известным активистом Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП), а сам Сантьяго сотрудничал в газете El Socialista с 13-летнего возраста. В 1932 году стал редактором газеты Социалистической молодёжи. В 1933 году был избран генеральным секретарём молодёжной организации ИСРП.

Участник забастовки шахтёров Астурии в 1934 году, входил в состав Национального революционного комитета. За эту деятельность он находился в тюремном заключении с октября 1934 по февраль 1936 года. После освобождения в марте 1936 года посетил Москву, а затем был одним из организаторов объединения молодёжных союзов социалистов и коммунистов в Объединённую социалистическую молодёжь (Juventudes Socialistas Unificadas).

После начала гражданской войны (1936) принял решение о вступлении в Коммунистическую партию Испании (КПИ). Во время битвы за Мадрид 7 ноября 1936 года был избран на должность руководителя комитета общественного порядка Совета обороны Мадрида[3].

В марте 1939 года Мадрид пал, чему способствовал совершённый полковником Касадо переворот против правительства Негрина и переговоры новосозданной Хунты национальной обороны с франкистами. Сантьяго обратился с открытым письмом к своему отцу Венцеслао Каррильо, вошедшему в состав Хунты, в котором, осудив переворот как контрреволюционный, предательский и антикоммунистический, объявил о прекращении любых отношений с отцом.

После падения Испанской республики Каррильо эмигрировал в Париж, где пытался реорганизовать партию. В общей сложности, в вынужденной эмиграции он провёл 38 лет. В 1944 году он возглавлял отход партизан-коммунистов из Валь-д’Арана.

Сменив Долорес Ибаррури на посту генерального секретаря КПИ в 1960 году, после ввода советских войск в Чехословакию вывел партию на самостоятельный политический курс, во многом предвосхитив еврокоммунистические тенденции ещё ранее Итальянской коммунистической партии.

В 1981 году после осуждения Хуаном Карлосом I попытки государственного переворота, устроенного военными, стремившимися восстановить франкистский режим, Каррильо воскликнул перед телекамерами в избытке чувств: «Боже, храни короля!»

В 1985 году был исключён из КПИ, создав с группой сторонников Рабочую партию Испании — Коммунистическое единство, которая в 1991 году влилась в ИСРП на правах фракции «Левое единство». Впрочем, сам Каррильо в Соцпартию не вступил.

20 октября 2005 года Автономный университет Мадрида избрал Каррильо своим почётным доктором.

Умер 18 сентября 2012 года в Мадриде на 98-м году жизни.

Один из сыновей Сантьяго Каррильо, математик Хосe Каррильо, в 2011 году был избран ректором Мадридского университета Комплутенсе.

Напишите отзыв о статье "Каррильо, Сантьяго"

Примечания

  1. [www.europapress.es/nacional/noticia-fallece-santiago-carrillo-97-anos-edad-20120918180837.html Fallece Santiago Carrillo a los 97 años de edad] (исп.), europapress.es (18 de septiembre de 2012). Проверено 18 сентября 2012.
  2. BBC: [www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2012/09/120918_rn_carrillo_dies.shtml Скончался экс-лидер испанских коммунистов]
  3. [lenta.ru/news/2012/09/18/carillo/ Умер бывший глава компартии Испании Сантьяго Каррильо], Lenta.ru (18 сентября 2012). Проверено 18 сентября 2012.

Книги

  • Adónde va el Partido Socialista? (Prieto contra los socialistas del interior) (1959)
  • Después de Franco, ¿qué? (1965)
  • Problems of Socialism Today (1970)
  • Eurocomunismo y Estado (1977); английское издание: Eurocommunism and the State, Lawrence and Wishart, 1977, ISBN 0-85315-408-2
  • El año de la Constitución (1978)
  • Memoria de la transición: la vida política española y el PCE (1983)
  • Problemas de la transición: las condiciones de la revolución socialista (1985)
  • El año de la peluca (1987)
  • Problemas del Partido: el centralismo democrático (1988)
  • Memorias (1993)
  • La gran transición: ¿cómo reconstruir la izquierda? (1995)
  • Un joven del 36 (1996)
  • Juez y parte: 15 retratos españoles (1998)
  • La Segunda República: recuerdos y reflexiones (1999)
  • ¿Ha muerto el comunismo?: ayer y hoy de un movimiento clave para entender la convulsa historia del siglo XX (2000)
  • La memoria en retazos: recuerdos de nuestra historia más reciente (2004)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Каррильо, Сантьяго

– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.