Карсли, Ли

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ли Карсли
Общая информация
Полное имя Ли Кевин Карсли
Родился 28 февраля 1974(1974-02-28) (50 лет)
Бирмингем, Англия
Гражданство Ирландия
Рост 178 см
Вес 75 кг
Позиция полузащитник
Информация о клубе
Клуб без клуба
Должность главный тренер
Карьера
Клубная карьера*
1992—1999 Дерби Каунти 138 (5)
1999—2000 Блэкберн Роверс 47 (11)
2000—2002 Ковентри Сити 47 (4)
2002—2008 Эвертон 166 (11)
2008—2010 Бирмингем Сити 28 (2)
2010—2011 Ковентри Сити 25 (0)
Национальная сборная**
1997—2006 Ирландия 39 (0)
Тренерская карьера
2012—2013 Ковентри Сити ассистент
2012 Ковентри Сити и.о.
2013 Ковентри Сити и.о.
2013 Шеффилд Юнайтед ассистент
2014—2015 Брентфорд молодежь
2015 Брентфорд

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ли Ке́вин Ка́рсли (англ. Lee Kevin Carsley; родился 28 февраля 1974, Бирмингем, Англия) — ирландский футболист и тренер. Выступал на позиции полузащитника за английские клубы «Дерби Каунти», «Блэкберн Роверс», «Ковентри Сити», «Эвертон» и «Бирмингем Сити», а также сборную Ирландии.





Клубная карьера

«Дерби Каунти»

Начал футбольную карьеру в 1992 году, выступая за «Дерби Каунти».

«Блэкбёрн Роверс»

В 1999 году за 3,4 миллиона фунтов перешел в «Блэкберн». Сыграв за полтора сезона 46 игр и забив 11 мячей, он стал лучшим бомбардиром «Блэкберна» в сезоне 1999/00.

«Ковентри Сити»

Карсли за 2 миллиона фунтов перешёл в «Ковентри Сити». 47 игр и 4 гола за новую команду понизили его цену ещё на 100 тысяч фунтов, и летом 2002 года полузащитник оказался в «Эвертоне».

«Эвертон»

В новой команде Карсли занял место опорного полузащитника, часто играя в паре с весьма похожим на него внешне Томасом Гравесеном. Если первые два сезона прошли для ирландца с переменным успехом, то победный мяч в юбилейном двухсотом мерсисайдском дерби принес ему особую любовь болельщиков. В том же сезоне 2004-05 «Эвертон» добился права играть в Лиге Чемпионов, заняв 4 место в чемпионате. Большую часть сезона 2005-06 Карсли пропустил из-за двух травм подряд, однако контракт с ним был продлён до 2007 года, чтобы не дать возможности другим клубам увести игрока сборной Ирландии бесплатно. В апреле 2006 года он вернулся в основной состав, сыграл две игры, а в третьей был удалён за грубость в отношении Дидье Дрогба и дисквалифицирован до конца сезона. Ветеран продолжил играть важную роль в боевых порядках «Эвертона» и в последующих двух сезонах. Официальный сайт клуба заявил, что Ли Карсли отказался продлевать контракт по семейным причинам и покинул «Эвертон»[1]

«Бирмингем»

Появлялись слухи, что «Дерби Каунти» хочет веруть к себе Ли Карсли летом 2008 года, но он отказался, так как хотел находиться ближе к семье, и в июле игрок достался «Бирмингему» бесплатно и подписал контракт на 2 года[2].

Карьера в сборной

За сборную Ирландии Ли Карсли начал играть в 1997 году и за десять лет (с небольшим перерывом в 2004-05 годах) провёл за неё 38 матчей, голами так и не отметившись.

Напишите отзыв о статье "Карсли, Ли"

Примечания

  1. [www.7tv.ru/news.xl?id=142484= Ли Карсли покидает «Эвертон»]
  2. [www.rusfootball.info/rss/1146037588-li-karsli-proshel-medicinskoe-obsledovanie-v.html= ли Карсли перешел в «Бирмингем»]

Ссылки

  • [premiership.ru/posts/2702/ Профиль игрока на сайте premiership.ru]
  • [news.sport-express.ru/online/ntext/23/nl236739.html Профиль игрока на сайте news.sport-express.ru]
  • [www.soccerbase.com/players/player.sd?player_id=1329 Статистика на soccerbase.com(англ.)


Отрывок, характеризующий Карсли, Ли

Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.