Картлис цховреба

«Картлис цховреба» (груз. ქართლის ცხოვრება, дословно: «Жизнь грузин», «Житие Картлии») — сборник средневековых грузинских летописей сложившийся в XII веке.

Структура

«Картлис цховреба» делится на «Древнюю Картлис цховреба» и «Новую Картлис цховреба». «Древняя» охватывает историю Грузии до XIV в., «Новая» — с XIV в. по XVIII в. Сохранилось несколько списков «Древней Картлис цховреба» относящихся к XV—XVII векам. В XVIII в. царём Вахтангом VI была создана комиссия «учёных мужей» под руководством Бери Эгнаташвили, которая составила историю Грузии XIV—XVIII вв. В XIX в. к «Картлис цховреба» был причислен и ряд др. исторических сочинений XVII—XVIII вв.

Содержание

«Картлис цховреба» главным образом описывает политическую историю Грузии, при этом во многих случаях данные трудов подтверждаются работами негрузинских историков.

На сегодняшний день в распоряжении науки имеется несколько рукописей довахтанговской редакции (список царицы Анны (XV в.), список царицы Мариам (XVII вв.), список 1697 г., список Мачабели 1736 года и др.) и несколько рукописей послевахтанговского периода. В древней части «Картлис цховреба» представлено 10 исторических сочинений:

1. «Жизнь картлийских царей» — Леонти Мровели, XI век.
2. «Мученичество Арчила» — Леонти Мровели
3. «Жизнь Вахтанга Горгасала» — Джуаншер Джуаншериани, XI век.
4. «История и повествование о Багратионах» — Сумбат Давитисдзе, XI век.
5. «Матиане Картлиса» — анонимного автора, не позже XII века.
6. «История царя царей Давида» — аноним, XII век
7. «Летопись времен Лаша Гиорги» (2-я пол. XII в. — нач. XIII в.) анонимного автора.
8. «История и восхваление венценосцев» (так называемого первого историка царицы Тамар).
9. «История царицы Тамар» — Басили Эзосмодзгвари (так называемый второй историк царицы Тамар), XIII век
10. «Хроника» — аноним XIV века

Переводы

«Картлис цховреба» была переведена на армянский язык ещё в XII в. Армянский список «Картлис Цховреба» самый древний из всех сохранившихся.

Подлинность

Подлинность ранних летописей оспаривалась в XIX в. Керопэ Паткановым, однако с тех пор были обнаружены списки XVI—XVII вв., а также средневековые источники.

См. также

• Грузинская литература

Литература

• Григолия К. О чем поведала Картлис цховреба. — Тбилиси: Ганатлеба, 1973. — 104 с. (обл.)

Ссылки

• [a-u-l.narod.ru/Gruzinskiy_letopisec.html «Грузинский летописец»] Журнал «Русский Вестник», 1841 г.

Отрывок, характеризующий Картлис цховреба

Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.