Картуш

Не следует путать с египетскими картушами — овальными рамками, заключающими египетские иероглифы.

Карту́ш (фр. cartouche, от итал. cartoccio — свёрток, кулёчек) — в архитектуре и декоративном искусстве — «мотив в виде полуразвернутого, часто с надорванными либо надрезанными краями рулона бумаги, свитка», на котором может помещаться герб, эмблема или надпись.

Картуши возникли в период Возрождения на рубеже XV-XVI веков. В эпоху барокко и рококо картуши приобретают более сложные, часто асимметричные формы, на первый план выходят декоративные свойства элемента, который зачастую не несет никакого внутреннего изображения. Картуши можно встретить и в более позднее время в архитектуре эклектики, модерна, неоклассицизма. Распространившиеся в XVI—XVIII ст. картуши украшают парадные входи во дворцы.

Картуши размещались над парадными входами в здания и оконными проемами, в тимпанах фронтонов, в интерьерах зданий, на монументах, на надгробных плитах и документах. Подобные изображения в овальном или круглом обрамлении именуются медальонами. На гравюрах и географических картах картуши, как правило, несут сопровождающий текст.

• Le Palais Farnèse à Rome (5974705410).jpg

  Картуши на фасаде палаццо Фарнезе (ренессанс)

• Rocaille Kartusche 02.jpg

  Картуш францисканской церкви в Иберлингене (барокко)

• Comphome.jpg

  Картуш на особняке П. И. Демидова в Санкт-Петербурге (эклектика)

• Дом компании «Зингер» деталь.jpg

  Картуш над входом в Дом компании «Зингер» (модерн)

• Jacques de Lajoüe - Design for an Escutcheon in Form of Boat with Sail, for Recueil Nouveau de Differens Cartouches - Google Art Project.jpg

  Эскиз картуша в форме парусника

• Delisle - Carte du Canada ou de la Nouvelle France.png

  Картуш на карте Канады (1733)

Литература

• Картуш как аксессуар // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Картуш

Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.