Карелия (историческая провинция Финляндии)
| ||
Каре́лия (фин. Karjala, швед. Karelen) — в средние века самая восточная историческая провинция Финляндии в составе Швеции. Находилась в Западной Карелии, которая на протяжении второго тысячелетия находилась под религиозным и политическим контролем северно- и центральноевропейских государств. Часть исторической территории расселения карелов. Как и другие исторические провинции существовала до 1634 года, когда было введено новое административно-территориальное деление на лены (ляани, губернии).
Содержание
История
Ореховский мир 1323 года, впервые установивший границы между Новгородской землёй и Шведским королевством, разделил Карелию. Западная часть населённых карелами земель (финская Карелия (фин. Suomen Karjala) отошла к Швеции, а восточная (русская Карелия) — к Новгородской земле (впоследствии управлялась Новгородской республикой и последующими русскими государствами с XII века).
По Столбовскому миру 1617 года Русское царство отказалось от претензий на Карельскую землю.
В 1721 году после Великой северной войны по условиям Ништадтского мирного договора восточная часть Карелии, включая Карельский перешеек, отошла к Русскому царству, объявленному в том же году Российской империей.
В 1809 году по условиям Фридрихсгамского мирного договора вся Финляндия, и в том числе западная часть Карелии, была присоединена к Российской империи как Великое княжество Финляндское. В 1811 году Выборгская губерния Российской империи с центром в Выборге была передана в состав недавно включённого в состав империи Финляндского княжества.
В 1918 году, после падения Российской империи и свержении Временного правительства Российской республики, в границах Великого княжества Финляндского возникло новое государство Финляндия.
В результате советско-финской войны 1939−1940 гг. Карельский перешеек и Северное Приладожье были присоединены к СССР. В 1941—1944 годах в ходе Советско-финской войны 1941—1944 годов армия Финляндии заняла восточную часть Карелии, однако после завершения войны 19 сентября 1944 года, согласно заключённому Московскому перемирию, было восстановлено действие Московского договора 1940 года — та же часть Карелии снова отошла к СССР.
Неоднократные эвакуации местного населения, проводимые со стороны финских властей, выселения и депортации, осуществляемые советской стороной, в том числе переселение на территорию Карельского перешейка жителей из центральных областей России, привели к полному уничтожению хуторного хозяйства и традиционной для этих мест системы землепользования, а также ликвидации остатков материальной и духовной культуры карельского этноса на Карельском перешейке[1]
В современной Финляндии на территории исторической провинции существуют провинции Южная Карелия и Северная Карелия.
Карты
- widths="200px"
- Russiae Ortelius 162 1575.jpg
Карелия на карте европейской части Царства русского 1575 года из Theatrum Orbis Terrarum
- Karelen terkep.png
Провинция Карелия на карте Финляндии в составе Шведского королевства с 1617 по 1809 год
- Historical province of Karelia, Finland.svg
Часть Карелии на карте современной Финляндии (отмечены синим)
См. также
Напишите отзыв о статье "Карелия (историческая провинция Финляндии)"
Примечания
- ↑ Карельский перешеек-земля неизведанная. Части 5 и 6.Юго-Западный сектор: Койвисто-Иоханнес (Приморск — Советский) -СПб.:ИПК «Нова».2006 −208 с. ISBN 5-86456-102-9
Ссылки
- [www.pielis.ru/ Pielis.ru — Восточная Финляндия: Финская Карелия (Pohjois-Karjala), сайт на русском языке]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по истории желательно?:
|
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Карелия (историческая провинция Финляндии)
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
