Касерес, Фернандо

Фернандо Касерес
Общая информация
Полное имя	Фернандо Габриэль Касерес
Родился	Сан-Исидро
Гражданство
Рост	180 см
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1986—1991	Архентинос Хуниорс	113 (5)
1991—1993	Ривер Плейт	71 (11)
1993—1996	Сарагоса	91 (3)
1996	Бока Хуниорс	15 (1)
1996—1998	Валенсия	51 (0)
1998—2004	Сельта	198 (3)
2004	Кордова	11 (0)
2004—2006	Индепендьенте	46 (0)
2006—2007	Архентинос Хуниорс	0 (0)
Национальная сборная**
1992—1997	Аргентина	24 (1)
Международные медали
Кубок Америки
Золото	Эквадор 1993
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Фернандо Габриэль Касерес (исп. Fernando Gabriel Cáceres; род. 7 февраля 1969, Сан-Исидро, Аргентина) — бывший аргентинский футболист, защитник.

Он играл за различные клубы в чемпионатах Аргентины и Испании в течение 11 лет, появившись в 340 официальных матчах.

Касерес входил в состав сборной Аргентины на Чемпионате мира 1994 года и двух Кубках Америки.

Клубная карьера

Родившись в Сан-Исидро, Касерес начал свою профессиональную футбольную карьеру в клубе «Архентинос Хуниорс», перейдя в 1991 году в «Ривер Плейт», С ним Касерес выиграл свой первый титул в карьере: чемпионский в Апертуре 1991.

Затем Касерес перебрался в Испанию, где выступал за «Сарагосу», с которой он выиграл Кубок Испании в 1994 году и Кубок обладателей кубков УЕФА в следующем году. Будучи игроком стартового состава «Сарагосы» с самого начала, Касерес провёл в ней более 100 официальных матчей всего в трёх сезонах.

На небольшой срок Касерес вернулся в Аргентину, выступая за «Боку Хуниорс», прежде чем снова отправиться в Испанию в конце 1996 года в «Валенсию», где он играл до конца сезона 1997/98. В возрасте почти 29 лет он перешёл в «Сельту», усиливший галисийцев, выступавших в чемпионате и еврокубках. За 6 сезонов в её составе он провёл 218 матчей во всех соревнованиях, забив 5 раз. В 2002/03 он 33 раза появлялся на поле, сумев внести свой вклад в первый выход «Сельты» в квалификацию Лиги чемпионов.

В конце 2004 года после 4-х месяцев в составе «Кордовы» во Второй лиге Испании, Касерес возвращается на родину, подписав контракт с «Индепендьенте». В 2006 году он перебирается в «Архентинос Хуниорс», в котором он начинал играть в футбол 20 лет назад, здесь же он и заканчивает свою футбольную карьеру в возрасте 38 лет.

Международная карьера

Касерес выиграл в составе юношеской сборной Аргентины Чемпионат Южной Америки среди юношеских команд в 1985 году. За главную национальную сборную он провёл 24 матча, выиграв вместе с ней Кубок Америки 1993 и приняв участие на Чемпионате мира 1994 года.

Достижения

Клубные

Ривер Плейт

• Чемпионат Аргентины (1): 1991 (Апертура) (чемпион)

Сарагоса

• Кубок Испании (1): 1993/1994 (победитель)
• Кубок обладателей кубков УЕФА (1): 1994/1995 (победитель)

За сборную Аргентины

• Кубок Америки: 1993 (победитель)

Личная жизнь

1 ноября 2009 года Касерес получил огнестрельное ранение в голову при попытке угона его автомобиля в пригороде Буэнос-Айреса. Он находился в состоянии комы в течение 8 недель.

Касерес был выведен из комы 29 декабря и перевезён в госпиталь в Сьюдаделе, где он стал медленно поправляться.

Ссылки

• [www.bdfutbol.com/en/j/j781.html Профиль на BDFutbol.com] (англ.)
• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=75954 Статистика на сайте FIFA] (англ.)

</div> </div> </div>

Отрывок, характеризующий Касерес, Фернандо

И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.