Кастильо Армас, Карлос
| Карлос Кастильо Армас Carlos Castillo Armas | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 8 июля 1954 — 26 июля 1957 | |||
| Предшественник: | Эльфего Эрнан Монсон Агирре | ||
| Преемник: | Луис Артуро Гонсалес Лопес | ||
| Рождение: | 14 ноября 1914 Санта-Лусия-Котсумалгуапа Эскуинтла | ||
| Смерть: | 26 июля 1957 (42 года) Гватемала | ||
| Профессия: | военный | ||
| Автограф: | 
| ||
Карло́с Касти́льо А́рмас (исп. Carlos Castillo Armas; 14 ноября 1914 — 26 июля 1957) — президент Гватемалы с 1954 по 1957 год.
Биография
Родился в семье землевладельца. Полковник по званию, прошедший двухлетнее обучение в командно-штабном колледже армии США в Форт-Ливенуэрте, штат Канзас[1]. Пришёл к власти после свержения Хакобо Арбенса в 1954 году. 18 июня 1954 года при поддержке США начал вторжение в Гватемалу со стороны Гондураса. 27 июня Арбенс подал в отставку, временным главой страны стал Энрике Диас, заявивший, что продолжит борьбу против повстанцев. 8 июля Армас становится главой государства. С 1 сентября 1954 года — президент.
Придя к власти, он вернул земли «Юнайтед фрут» (изъятые правительством Арбенса в пользу крестьян)[2] и предоставил новые концессии, отменил поправки к закону 1947 года, дающие дополнительные права рабочим и профсоюзам[1]. Новая власть отстранила неграмотных от участия в выборах: около 70 % населения страны, почти все индейцы, были лишены избирательных прав[1].
Армас развернул в стране массовые репрессии, было объявлено об аресте четырех тысяч человек, подозревавшихся в «коммунистической деятельности». В августе был принят закон о борьбе с коммунизмом, был образован Комитет защиты от коммунизма, наделённый широкими правами. Комитет проводил заседания за закрытыми дверьми и был вправе объявить любого гражданина коммунистом без права обжалования. Люди, взятые комитетом на учёт, могли произвольно подвергаться арестам на срок до шести месяцев, им запрещалось иметь радиоприемники и работать в государственных, муниципальных и общественных учреждениях. В последующие четыре месяца власти зарегистрировали 72 тысячи человек, которые были объявлены коммунистами или симпатизирующими[1].
В 1956 году в стране принята новая конституция. Застрелен 26 июля 1957 года дворцовым служащим Вальдесом Санчесом. Его преемники не стали проводить расследования. Существуют разные версии убийства Армаса — заговор как противников Армаса в руководстве хунты, так и сторонников свергнутого президента Арбенса.
Напишите отзыв о статье "Кастильо Армас, Карлос"
Ссылки
- [www.agentura.ru/dossier/guatemala/perevorot/ Банановый переворот] на сайте «Агентура»
Примечания
Отрывок, характеризующий Кастильо Армас, Карлос
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.
