Кастнер, Герман

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герман Кастнер
Заместитель премьер-министра ГДР
1949 год — 1950 год
Глава правительства: Отто Гротеволь
Министр юстиции Саксонии
декабрь 1946 год — март 1948 года
Предшественник: Рейнхард Уле
Преемник: Иоганнес Дикман
Председатель Либерально-демократической партии Германии
1949 год — 1950 года
Предшественник: Карл Хаман
Преемник: Ганс Лох
Земельный председатель ЛДПГ в Саксонии
1945 год — 1947 года
Предшественник: должность учреждена
Преемник: Артур Бретшнейдер
 

Герман Ка́стнер (нем. Hermann Kastner; 25 октября 1886, Берлин — 4 сентября 1957, Франкфурт-на-Майне) — немецкий политик, член ЛДПГ. В 1946—1948 годах занимал пост министра юстиции Саксонии, в 1949—1950 годах возглавлял ЛДПГ и являлся заместителем премьер-министра ГДР. В 1950 году был снят с должности в связи с обвинениями в коррупции, был реабилитирован в 1951 году. Двойной агент разведслужбы ФРГ и Министерства госбезопасности ГДР. Бежал на Запад в 1956 году.



Биография

Кастнер родился в учительской семье. Окончив берлинскую гимназию «У Серого монастыря», Герман Кастнер в 1904—1908 годах изучал юриспруденцию и экономику в Берлинском университете. В 1908 году сдал экзамен на референдара, в 1909 году защитил в Йенском университете докторскую диссертацию. Стажировался в городской администрации Лихтенберга и Нойкёльна, а также в муниципальном совете Берлина. В 1917 году был назначен профессором Академии имени князя Леопольда в Липпе-Детмольде, где читал лекции по государственному, муниципальному и административному праву. В 1920 году Кастнер переехал в Дрезден, где занимался руководством и организацией экономических объединений Саксонии.

В 1918 году Кастнер вступил в Немецкую демократическую партию и был избран председателем партии в Восточной Саксонии. В 1922—1933 годах являлся депутатом ландтага Саксонии. После прихода к власти национал-социалистов Кастнер покинул ландтаг и работал адвокатом в Дрездене, защищал в суде часто подвергавшихся аресту антифашистов и был близок к кругам борцов Сопротивления, прежде всего, к группе Райнера Фечера.

В июне 1945 года Герман Кастнер был назначен председателем адвокатской и нотариальной палаты Саксонии. Он находился в числе инициаторов воззвания к учреждению в Саксонии Демократической партии Германии 6 июля 1945 года. 15 августа партия была переименована в Либерально-демократическую партию Германии, и её первым председателем в Саксонии до октября 1947 года оставался Кастнер. Он считался активным приверженцем политики партийного блока и был в числе 70 представителей Совещательного собрания, предшественника ландтага Саксонии. На выборах в ландтаг 20 октября 1946 года Кастнер был избран депутатом от ЛДПГ и занял пост заместителя председателя и члена совета старейшин.

В первом послевоенном правительстве земли Саксония, возглавляемом Фридрихсом, Кастнер получил в декабре 1946 года портфель министра юстиции. В марте 1948 года он вышел из состава правительства, чтобы войти в состав Германской экономической комиссии в Берлине и возглавить секретариат финансов, почты и связи. Также являлся одним из четырёх заместителей председателя ГЭК.

Кастнер представлял ЛДПГ в Немецком народном совете и участвовал в разработке конституции ГДР. В том же году Кастнер был назначен заместителем председателя ЛДПГ. На съезде в Айзенахе в 1949 году был избран председателем партии.

11 октября 1949 года Герман Кастнер занял пост заместителя премьер-министра в первом правительстве ГДР. Лишился должности уже в июле 1950 года, выступив против ввода единых избирательных списков на выборах в первую Народную палату ГДР. Был также снят с поста председателя ЛДПГ и исключён из партии. Официально отставка Кастнера объяснялась предъявленными ему обвинениями в расточительстве, тщеславии и коррупции, которым впоследствии оказались безосновательными. В 1951 году все обвинения с Кастнера были сняты, но его политическая карьера завершилась. Кастнер оставался председателем Комитета по продвижению интеллигенции, малозначимой общественной организации в ГДР. В сентябре 1956 года Кастнер бежал в ФРГ и обосновался в Мюнхене. Умер от инфаркта, находясь во Франкфурте-на-Майне.

В 1948 году к Герману Кастнеру обратился епископ Мейсенский Генрих Винкен, предложивший ему передавать на Запад информацию о внутренней ситуации в Советской зоне оккупации через агента ЦРУ в Западном Берлине, словака по национальности Кароля Тарная. С этого момента Кастнер передавал на Запад информацию обо всех организациях в Советской зоне оккупации Германии и позднее в ГДР, членом которых он являлся. Кастнер копировал все протоколы заседаний первого правительства ГДР. Супруга Кастнера провозила копии и написанные мужем отчёты на машине со спецпропуском в Западный Берлин. Организация Гелена, а затем и Федеральная разведывательная служба Германии вела досье на информанта Германа Кастнера, работавшего под псевдонимом «Гельвиг», с начала 50-х годов. В ходе событий 17 июня 1953 года разведка ФРГ через своего агента в советской Высокой комиссии узнала, что Кастнер поддерживает тесные контакты с советской администрацией в ГДР. Тем не менее, ценного информатора в ФРГ решили сохранить.

В 1955 году в ГДР прошла волна арестов агентов Федеральной разведслужбы. Ввиду нависшей угрозы для агентской сети в ГДР со стороны МГБ ГДР Рейнхард Гелен утвердил операцию «Осенняя погода» по вывозу наиболее ценных агентов из ГДР. Кастнер отказывался бежать на Запад несмотря на все предупреждения Тарная, пока не получил личное приглашение от Конрада Аденауэра, в котором ему был предложен политический пост. Агенты Федеральной разведслужбы ФРГ сначала вывезли супругу Кастнера, а затем переправили его самого в ночь с 5 на 6 сентября 1956 года из Восточного Берлина в Западный на городской электричке. На новом месте жительства Кастнера приветствовал представитель Федеральной разведывательной службы, передавший ему привет от Аденауэра.

По данным Федеральной разведслужбы Герман Кастнер подтвердил, что являлся двойным агентом НКВД и позднее МГБ ГДР, где ему отводили роль «замены премьер-министра» в случае возможного воссоединения Германии.

Напишите отзыв о статье "Кастнер, Герман"

Примечания

Ссылки

  • [www.politik-fuer-die-freiheit.de/webcom/show_page.php/_c-192/_nr-1/i.html Биография] (нем.)
  • [bundesstiftung-aufarbeitung.de/wer-war-wer-in-der-ddr-%2363%3B-1424.html?ID=1646 Биография] (нем.)

Отрывок, характеризующий Кастнер, Герман

– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.