Катастрофа Ан-24 под Батагаем

Катастрофа под Батагаем
Последствия катастрофы
Общие сведения
Дата	28 января 1970 года
Время	20:53
Характер	Столкновение с горой
Причина	Ошибка экипажа и служб УВД
Место	40 км от Батагая (ЯАССР, РСФСР, СССР)
Воздушное судно
Модель	Ан-24Б
Авиакомпания	Аэрофлот (Якутское УГА, Якутский ОАО)
Пункт вылета	Черский
Остановки в пути	Чокурдах Батагай
Пункт назначения	Якутск
Бортовой номер	CCCP-47701
Дата выпуска	1965 год
Пассажиры	28
Экипаж	6
Погибшие	34 (все)

В среду 28 января 1970 года в районе Батагая потерпел катастрофу Ан-24Б компании Аэрофлот, в результате чего погибли 34 человека.

Описание

Самолёт Ан-24Б с бортовым номером 47701 (заводской — 59900202, выпущен в 1965 году) выполнял рейс из Черского в Якутск. Пилотировал его экипаж, в состав которого входили командир (КВС) А. И. Токарев, второй пилот В. В. Кожушко, штурман Н. А. Минин, бортмеханик А. И. Запольских и проверяющий, флаг-штурман Якутского УГА, заслуженный штурман СССР Г. О. Ширинян. В салоне работала стюардесса С. М. Игнатьева. На участке Чокурдах—Батагай полёт проходил ночью на эшелоне 5700 метров и в простых метеоусловиях. На борту находились 28 пассажиров.

Подходя к аэропорту Батагай, экипаж вышел на связь с диспетчером и доложил о расчётной точке начала снижения, в ответ на что диспетчер дал разрешение снижаться до высоты 2700 метров. Также он указал местоположение самолёта относительно аэропорта: удаление 125 километров, азимут 40° (северо-восток). Обязанности диспетчера на командно-диспетчерском пункте (вышке) аэропорта исполнял руководитель полётов, когда с Ан-24 доложили о занятии высоты 2700 метров. Тогда руководитель полётов уточнил у экипажа удаление и время подхода, а также наблюдают ли они полосу. Экипаж ответил утвердительно, намереваясь выполнить заход на посадку по магнитному курсу 47° с прямой. После получения утвердительного ответа о наблюдении полосы, руководитель полётов разрешил снижаться до высоты 600 метров. Экипаж подтвердил получение информации о снижении до 600 метров, после чего связь с самолётом пропала.

В 40 километрах от аэропорта летящий со скоростью 340—350 км/ч на высоте 1020 метров (808 метров над уровнем аэродрома) Ан-24 с малым левым креном (2—3°) и с углом тангажа 7° врезался в гору высотой 1081 метров в районе реки Адыча. Пилоты в последний момент увидели опасность и потянули штурвалы на себя, но, из-за рельефа местности и продолжающегося по инерции снижения, не смогли избежать столкновения. Авиалайнер врезался в склон крутизной 11—12° и полностью разрушился. Все 34 человека на борту погибли.

Причины

Преждевременное снижение ниже минимально безопасной высоты ночью над горным районом, разрешенное диспетчером в нарушение НПП ГА-66 и инструкции по производству полётов на аэродроме Батагай. Отсутствие контроля за снижением самолёта со стороны руководителя полетов. Вероятно, экипаж перепутал населённые пункты при визуальном ориентировании.

—

Ссылки

• [www.baaa-acro.com/1970/archives/crash-of-an-antonov-an-24-in-batagaj-34-killed/ Crash of an Antonov AN-24 in Batagay: 34 killed] (англ.). B3A Aircraft Accidents Archives. — фотографии с места катастрофы. Проверено 1 августа 2014.

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ан-24 под Батагаем

Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.