Катастрофа Ан-8 в Лахте

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Катастрофа в Лахте

Ан-8, аналогичный разбившемуся
Общие сведения
Дата

23 января 1966 года

Характер

Потеря устойчивости, падение на землю

Причина

Обледенение стабилизатора

Место

озеро Лахта, близ аэродрома Лахта, Архангельская область (РСФСР, СССР)

Координаты

64°22′54″ с. ш. 40°38′17″ в. д. / 64.38167° с. ш. 40.63806° в. д. / 64.38167; 40.63806 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=64.38167&mlon=40.63806&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 64°22′54″ с. ш. 40°38′17″ в. д. / 64.38167° с. ш. 40.63806° в. д. / 64.38167; 40.63806 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=64.38167&mlon=40.63806&zoom=14 (O)] (Я)

Воздушное судно
Модель

Ан-8

Принадлежность

ВВС СФ, 912 отап

Пункт вылета

Кипелово, Вологодская область

Пункт назначения

Лахта, Архангельская область

Пассажиры

20

Экипаж

5

Погибшие

25 (все)

Катастрофа Ан-8 в Лахте — авиационная катастрофа военно-транспортного Ан-8 ВВС Северного флота, произошедшая в воскресенье 23 января 1966 года близ аэродрома Лахта, при этом погибли 25 человек. Крупнейшая катастрофа Ан-8.





Экипаж

Рейс выполнял экипаж из 912-го отдельного транспортного авиационного полка (базировался в Луостари-Новом)[1]:

Катастрофа

Экипаж выполнял рейс из аэродрома Кипелово (Вологодская область) на аэродром Лахта (Архангельская область), в ходе которого перевозил руководство 392 ОДРАП (Кипелово или «Вологда-18») из 20 человек во главе с подполковником А. С. Федотовым, которое направлялось в Лахту на Военный Совет ВВС Северного флота[2]. Заход на посадку выполнялся в условиях облачности, при этом в облаках наблюдалось обледенение. Ан-8 прошёл ДПРМ, после чего экипаж, вероятно, довыпустил закрылки. Но затем машина вдруг быстро опустила нос и врезалась в озеро Лахта близ аэродрома, полностью разрушившись. Все 25 человек на борту погибли[1][3].

Причины

Как и в случае с произошедшей за год до этого катастрофой в Кировабаде, причиной катастрофы стало обледенение стабилизатора, что могло произойти из-за недостаточной эффективности противообледенительной системы стабилизатора. Когда на стабилизаторе образовывался лёд, происходило снижение критических углов атаки, а потому стабилизатор быстро выходил на закритические углы атаки, после чего самолёт терял продольную устойчивость и самопроизвольно входил в пикирование[3].

Проблема с «клевком» наблюдалась и у «потомков» Ан-8: пассажирского Ан-10 (катастрофы во Львове 16.11.1959 и 26.02.1960) и транспортного Ан-12 (катастрофы под Сургутом 22.01.1971 и 31.01.1971). Впоследствии на Ан-10 и Ан-12 эффективность противообледенительной системы стабилизатора была увеличена.

Последствия

12 февраля 1966 года Вологодский областной Совет депутатов принял решение переименовать гарнизон Кипелово в Федотово в честь погибшего в лахтинской авиакатастрофе полковника Федотова, который являлся первым командиром данного гарнизона[2].

После данной катастрофы на самолётах Ан-8 начали ставиться сигнализаторы обледенения РИО-2[3].

См. также

Аналогичные катастрофы

Напишите отзыв о статье "Катастрофа Ан-8 в Лахте"

Примечания

  1. 1 2 [war.airdisaster.ru/database.php?id=118 Катастрофа Ан-8 на аэр. Лахта, 23 января 1966 года.] (рус.). War.AirDisaster.ru. Проверено 5 августа 2014.
  2. 1 2 [vologda18.ru/index.php/392-odrap/66-fedotov-aleksandr Федотов Александр Сергеевич, первый командир 392 ОДРАП] (рус.). Авиабаза Кипелово. Проверено 5 августа 2014.
  3. 1 2 3 Якубович Н. В. Самолёты военно-транспортной авиации // Неизвестный Антонов. — М.: Эксмо, Яуза, 2009. — 384 с. — (Авиаконструкторы). — ISBN 978-5-699-32738-6.

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ан-8 в Лахте

Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».