Катастрофа Ил-18 под Магнитогорском

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рейс 558 Аэрофлота

Ил-18В компании Аэрофлот
Общие сведения
Дата

31 августа 1972 года

Время

10:19

Характер

Пожар на борту

Причина

Детонация взрывчатых веществ во втором багажном отсеке

Место

близ Покровки и Смеловского, Абзелиловский район, 23 км от Магнитогорска (БАССР, РСФСР, СССР)

Координаты

53°35′59″ с. ш. 58°48′54″ в. д. / 53.59972° с. ш. 58.81500° в. д. / 53.59972; 58.81500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.59972&mlon=58.81500&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 53°35′59″ с. ш. 58°48′54″ в. д. / 53.59972° с. ш. 58.81500° в. д. / 53.59972; 58.81500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.59972&mlon=58.81500&zoom=14 (O)] (Я)

Воздушное судно
Модель

Ил-18В

Авиакомпания

Аэрофлот (Казахское ТУ ГВФ, Алма-Атинский ОАО)

Пункт вылета

Сары-Арка, Караганда (КазССР)

Пункт назначения

Домодедово, Москва (РСФСР)

Рейс

558

Бортовой номер

CCCP-74298

Дата выпуска

29 марта 1962 года

Пассажиры

93

Экипаж

9

Погибшие

102 (все)

В четверг 31 августа 1972 года в окрестностях Магнитогорска потерпел катастрофу Ил-18В компании Аэрофлот, в результате чего погибли 102 человека.





Самолёт

Ил-18В с бортовым номером 74298 (заводской — 182004505, серийный — 045-05) был выпущен заводом ММЗ «Знамя Труда» 29 марта 1962 года. Изначально он поступил к компании Air Mali (англ.), где получил бортовой номер TZ-ABY. Далее до 4 ноября 1971 года его уже передали Главному управлению гражданского воздушного флота, которое направило самолёт в Алма-Атинский авиаотряд Казахского управления гражданской авиации. Всего на момент катастрофы авиалайнер имел 10 798 часов налёта и 4249 посадок[1].

Катастрофа

Самолёт выполнял рейс 558 из Караганды в Москву, а пилотировал его экипаж из 218-го лётного отряда, состоящий из командира (КВС) В. И. Ишутина, второго пилота В. В. Тихоцкого, штурмана А. А. Дуболазова, бортмеханика Е. М. Прокопова и бортрадиста Н. С. Лаптяева. В салоне работали бортпроводники А. А. Коршунов, Л. Н. Крючкова и Ю. И. Савченкова, а также сопровождающий милиционер — сержант А. Д. Кузовлёв. В 08:31 МСК Ил-18 вылетел из аэропорта Караганды. На его борту находились 93 пассажира: 82 взрослых и 11 детей[2].

В зону РДС Челябинска экипаж вошёл в 09:57 МСК на траверзе Троицка на эшелоне 7200 метров. Далее они вышли на связь с диспетчером и доложили, что рассчитывают пролететь Магнитогорск в 10:11. Но в 10:08:20, когда до Магнитогорска было 45 километров, с самолёта запросили экстренное снижение и посадку в связи с сильным задымлением из багажника («У нас неисправность в багажнике, дым большой»). Получив разрешение, экипаж снизился до высоты 4800 метров и в 10:10:32 перешёл на связь с АДС Магнитогорска и сообщил диспетчеру Магнитогорского аэропорта: «Экстренная посадка у вас, у нас пожар во втором багажнике». Диспетчер разрешил им снижаться, и в 10:12:32 в 28—30 километрах от аэропорта Ил-18, летя по курсу 295°, вышел в район четвёртого разворота схемы захода на посадку по магнитному курсу 185°. Высота при этом составляла 2400—2700 метров, что при малом расстоянии до аэропорта потребовало от экипажа уменьшения высоты и скорости до необходимых для обеспечения посадки. Для снижения высоты экипаж стал выполнять манёвр по следующей схеме: пролёт позиционной линии с курсом 295°, далее разворот на 180° и правый доворот на посадочный курс. Такой манёвр позволял вернуться в зону четвёртого разворота на высоте 600 метров[2].

Направляясь к позиционной линии Ил-18 летя по курсу 90° снизился до высоты 600 метров. Диспетчер подхода дал указание: «Можно взять курс 135°, курс 135 возьмите», на что с самолёта ответили: «Понял». Далее при подходе к позиционной линии с бортом связался диспетчер посадки передал: «На посадочном, берите курс 185°». Экипаж подтвердил получение информации, однако авиалайнер не повернул на посадочный курс, а пересёк позиционную линию и начал теперь уже удаляться от неё, о чём диспетчер попытался предупредить пилотов[2].

Пересекая позиционную линию в 15 километрах от аэропорта, экипажу требовалось повернуть на 50° вправо, чтобы выйти на посадочный курс, а через три минуты приземлиться на аэродром. Но в это время (10:14) дым уже заполнил салон и кабину, тем самым дезориентировав всех на борту. Огонь повредил систему питания бортовых самописцев и они отключились. В 10:15:32 экипаж доложил: «Большой дым в кабине, очень большой». Самолёт начал значительно колебаться по высоте и углам крена, испытывая при этом большие перегрузки. Такому поведению авиалайнера во многом способствовала паника пассажиров, которые перебрались в переднюю часть, подальше от источника дыма. В 10:15:50 Ил-18 оказался в опасной близости от земли, поэтому пилоты потянули штурвалы на себя и перевели двигатели на взлётный режим с одновременной уборкой шасси, тем самым с двукратной перегрузкой переведя самолёт из снижения в набор высоты. В 10:16:19 экипаж передал: «Прощайте». Диспетчер тут же дал указание: «Возьмите посадочный курс», но в 10:16:37 с самолёта прозвучал неразборчивый ответ, после чего на связь больше уже не выходили. По проведённой впоследствии судебно-медицинской экспертизе, было установлено, что пассажиры на борту уже были мертвы из-за отравления угарным газом. Лишь находящиеся в кабине командир, второй пилот и штурман ещё были живы и продолжали управлять самолётом, погибнув в момент катастрофы[2].

Увеличив высоту на 1300—1400 метров за 35 секунд, Ил-18 перешёл в снижение, при этом постепенно разгоняясь. В 10:19:33, спустя пять с половиной минут с момента начала ухода от посадочного курса и пролетев 40 километров, летящий по курсу 250° со скоростью 370 км/ч авиалайнер в полётной конфигурации без бокового крена плашмя врезался в вспаханное поле между посёлком Смеловский и деревней Покровка у границы Башкирии и Челябинской области в 23 километрах севернее Магнитогорского аэропорта. При ударе самолёт полностью разрушился и сгорел, при этом обломки разбросало на территории 400 на 100 метров. Все 102 человека на борту погибли[2].

Причины

При изучении обломков, следователи нашли в районе второго багажного отсека четыре целых взрывпакета, семь гильз от осветительных патронов, а также непонятное горючее вещество плотной массы светло-серого цвета, которое имело кристаллическую структуру. Это свидетельствовало о том, что на самолёте находились изделия, которые относились к взрывчатым веществам и были запрещены к перевозке. В результате возникшего пожара растянулись расположенные над багажным отсеком тяги управления рулём направления, а бортовые самописцы вскоре прекратили работу. При этом согласно показаниям очевидцев и по результатам изучения обломков, огонь за пределы фюзеляжа не выходил. Однако при этом возник густой дым, который был настолько интенсивным, что даже закоптилась обшивка фюзеляжа в районе патрубка сброса воздуха из гермокабины и в выпускном клапане регулятора давления системы наддува пассажирского салона в полёте[2].

Стоит отметить, что за предыдущий двухлетний период (19701972)уже было четыре случая, когда в багаже пассажиров происходило самовозгорание или взрыв взрывных устройств и легковоспламеняющихся веществ. При этом за всю историю эксплуатации самолётов Ил-18 не было ни одного случая, чтобы пожар во втором багажном отсеке возникал из-за отказа бортового оборудования[2].

Причиной катастрофы является интенсивное развитие возникшего во втором багажнике пожара, который привел к полной или частичной потере работоспособности экипажа, невозможности визуального полёта и наблюдения за приборами из-за дыма в пилотской кабине и исключению возможности благополучного исхода полёта.

Наиболее вероятной причиной возникновения пожара на самолёте в воздухе является срабатывание пиротехнических устройств, возгорание или самовозгорание легковоспламеняющихся материалов в багаже пассажиров, следы которых обнаружены в остатках багажа.

[2].

Последствия

После данной катастрофы была изменена конструкция самолётов Ил-18, в результате чего появилась возможность попасть в багажное отделение из салона.

Напишите отзыв о статье "Катастрофа Ил-18 под Магнитогорском"

Примечания

  1. [russianplanes.net/reginfo/34314 Ильюшин Ил-18В Бортовой №: CCCP-74298]. Russianplanes.net. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GpHVtX6P Архивировано из первоисточника 23 мая 2013].
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.airdisaster.ru/database.php?id=122 Катастрофа Ил-18В Казахского УГА близ Магнитогорска]. airdisaster.ru. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GpHWh3Yz Архивировано из первоисточника 23 мая 2013].

Ссылки

  • Хакимова, Альфия [abzelil-pressa.ru/istoriya-kraevedenie/poslednij-polet.html Последний полёт]. Абзелил (11 сентября 2012). Проверено 20 мая 2013. [www.webcitation.org/6GpckDwTD Архивировано из первоисточника 23 мая 2013].
  • Кирсанова, Марина [www.geocaching.su/?pn=101&cid=7807 Борт «74298» просил посадку]. Уральский курьер (24 августа 2000). Проверено 20 мая 2013. [www.webcitation.org/6GpHXmuAW Архивировано из первоисточника 23 мая 2013].

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ил-18 под Магнитогорском



В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.