Катастрофа Ми-8 под Бахардоком

Катастрофа под Бахардоком
Ми-8Т компании Аэрофлот
Общие сведения
Дата	19 ноября 1990 года
Время	около 14:00
Причина	Отказ привода несущего винта
Место	Каракумы, близ Бахардока, Ашхабадская область (ТурССР, СССР)
Воздушное судно
Модель	Ми-8Т
Авиакомпания	Аэрофлот (Туркменское УГА, Ашхабадский ОАО)
Бортовой номер	СССР-22389
Дата выпуска	10 октября 1977 года
Пассажиры	13
Экипаж	3
Погибшие	15
Раненые	1
Выживших	1

Катастрофа Ми-8 под Бахардоком — авиационная катастрофа, произошедшая в понедельник 19 ноября 1990 года в районе посёлка Бахардок (Ашхабадская область) с вертолётом Ми-8Т компании Аэрофлот, при этом погибли 15 человек.

Вертолёт

Ми-8Т (Ми-8ТВ) с заводским номером 7270 (серийный 72-10) был выпущен Казанским вертолётным заводом в 10 октября 1977 года. Вскоре вертолёт передали Министерству гражданской авиации, которое присвоило ему регистрационный номер СССР-22389 и затем направило в Ашхабадский объединённый авиаотряд Туркменского управления гражданской авиации. Общая наработка борта 22389 составляла 12 767 лётных часов и 20 665 циклов (посадок).

Экипаж

• Командир экипажа — А. Бурмистров
• Второй пилот — В. Филимонов
• Бортмеханик — А. Богачев

Катастрофа

Вертолёт выполнял пассажирский рейс по перевозке смены вахтовых рабочих-буровиков. Всего на борту находились 15 пассажиров и 3 члена экипажа. Около 14:00 Ми-8 на высоте 1200 метров летел над пустыней Каракумы, когда оказался в зоне сильной турбулентности. Затем неожиданно что-то хлопнуло, после чего машину начало трясти, а обороты несущего винта начали снижаться. Потеряв подъёмную силу, вертолёт упал на землю близ посёлка Бахардок и в 90 километрах от Ашхабада. При ударе произошёл взрыв, ударной волной которого командира Бурмистрова выбросило из кабины через остекление наружу. Бурмистров получил тяжёлые травмы, но тем не менее выжил. В отличие от него, остальные 15 человек (2 члена экипажа и 13 пассажиров) погибли.

Причины

Когда вертолёт попал в зону турбулентности, то привод несущего винта начал подвергаться воздействию повышенных нагрузок. Не выдержав этих нагрузок, ведомое зубчатое колесо главного редуктора несущего винта разрушилось, что и было причиной хлопка. Обе системы оказались повреждены и тем самым исключив возможность безопасной посадки. Разрушение ведомого зубчатого колеса, ставшее причиной катастрофы, произошло из-за производственного дефекта.

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ми-8 под Бахардоком

– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.