Катастрофа Ту-134 в Донецке

Катастрофа Ту-134Ш
Общие сведения
Дата	25 мая 1984 года
Время	18:34
Характер	Разрушение в воздухе
Причина	Ошибка техобслуживания (сбой автопилота)
Место	Петровский район Донецка (УССР, СССР)
Координаты	47°57′03″ с. ш. 37°35′52″ в. д.47.95083° с. ш. 37.59778° в. д. / 47.95083; 37.59778
Воздушное судно
Ту-134Ш, аналогичный разбившемуся
Модель	Ту-134Ш
Авиакомпания	ВВС СССР, 46 уап (ВВВАУШ)
Пункт вылета	Жданов
Пункт назначения	Ворошиловград
Бортовой номер	02
Дата выпуска	30 августа 1972 года
Пассажиры	1
Экипаж	6
Погибшие	7 (все)

Катастрофа Ту-134 в Донецке — авиационная катастрофа, произошедшая 25 мая 1984 года на окраине Донецка с самолётом Ту-134Ш Военно-воздушных сил Советского Союза, в результате которой погибли 7 человек (по другим данным — 4).

Самолёт

Ту-134Ш с бортовым номером 02 (заводской — 2350202, серийный — Ш02-02) был выпущен Харьковским авиазаводом 30 августа 1972 года и передан ВВС СССР, где его направили в Ворошиловградское высшее военное авиационное училище штурманов им. пролетариата Донбасса (ВВВАУШ), где он использовался для тренировки штурманов фронтовых бомбардировщиков Ту-22. На момент катастрофы самолёт имел в общей сложности 3173 часа налёта и 2370 посадок, с момента последнего среднего ремонта (23 ноября 1979 года, в/ч 13837, Челябинск) — 1034 часа налёта и 773 посадки.

Катастрофа

Самолёт должен был совершить перелёт из Жданова в Ворошиловград. Его пилотировал экипаж, состоящий из шести человек из 2-й аэвиаэскадрильи 46-го учебного авиаполка во главе с лётчиком-инструктором 1-го класса В. А. Сюткиным. Единственным пассажиром на борту Ту-134 был начальник ВВВАУШ генерал-майор авиации Ю. М. Марченко (заслуженный военный лётчик СССР). Взлётный вес составлял 40 500 килограмм. В 18:22 борт 02 вылетел из Ждановского аэропорта и после набора высоты занял эшелон 4200 метров.

В 18:34 военный Ту-134, летя с приборной скоростью 500 км/ч, обходил грозовые фронты в небе над Донецком, когда неожиданно появилась большая боковая раскачка по курсу и крену. По данным параметрического бортового самописца МСРП-2, вертикальная перегрузка колебалась от −1,9g до +3,6g, боковая — от −0,8g до +1,25g, а угловая скорость рыскания — от −16°/сек до +21°/сек. При этом руль высоты отклонялся от −6,6°, до +5,2°, руль направления — от −11° до +19°, а элероны в пределах 6—8°. Периодичность между колебаниями составляла 4,5 секунды. Самолёт вышел на угол скольжения до 23°, при этом перейдя в быстрое снижение. Через 38 секунд на высоте 2750 метров разогнавшийся до приборной скорости 610 км/ч Ту-134 начал разрушаться. На экранах радиолокатора отметка самолёта также пропала. Диспетчеры попытались связаться с ним, но безуспешно. Через 10—12 минут с одного из гражданских самолётов доложили: «…наблюдаю горящие обломки на окраине Донецка». Части Ту-134 упали в лесистой части Петровского района Донецка. Все находящиеся на борту погибли.

Причины

В состав комиссии по расследованию происшествия вошли и представители ОКБ Туполева, а именно:

• А. И. Карнеичев — инженер по эксплуатации;
• Л. Л. Селяков — Главный конструктор;
• Ф. А. Кочарян — зам. начальника отдела прочности;
• В. Н. Перельштейн — начальник бригады динамики.

По имеющимся сведениям, самолёт разрушился при прохождении между двух грозовых фронтов. В связи с этим была выдвинута предварительная версия, что виной стали сложные метоусловия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

(предварительное)

о катастрофе самолета Ту-134Ш серии № 02-02 25 мая 1984 года

Материалы объективного контроля параметров полета по МСРП-12-96, радиообмен экипажа, метеорологическая обстановка, кроки, характер изломов конструкции, а также анализ возможных отказов системы путевого управления (демпфер рыскания, бустер руля направления и проводка) показывают следующее:

• Катастрофа самолета произошла вследствие попадания его в зону интенсивной турбулентности, вызванной грозовой деятельностью, что подтверждается:
  • радиообменом с экипажем в 18.33’08": «449 информацию принял, обхожу по своим средствам прямо»;
  • данными метеослужбы, из которых следует, что борт 449 пересек линию засветки;
  • выключением автопилота экипажем перед входом в зону грозовой деятельности.
• Попадание в зону грозовой деятельности привело к возникновению циклических колебаний самолета одновременно в горизонтальной и вертикальной плоскостях.
• Достигнутые при этом знакопеременные боковые и вертикальные перегрузки значительно превысили нормированный по прочности уровень нагрузок и привели к разрушению конструкции.
• При действующих в кабине боковых и вертикальных перегрузках, превышающих соответствующие перегрузки в центре тяжести самолета, экипаж физически не имел возможности предотвратить его разрушение.
• Материальная часть самолета на протяжении всего полета была исправна и отказов не имела.

— Главный конструктор предприятия 2-VI-84 г. Л. Селяков

Однако благодаря настойчивости руководителей НИИЭРАТа ВВС были проведены более детальные исследования, в ходе которых выяснилось, что причина катастрофы заключалась на самом деле в самом самолёте, а точнее — в его электропроводке. Во время выполнения технического обслуживания на авиаремонтном заводе в Челябинске в 1979 году, рабочие перепутали между собой провода 1ЭЦ12 и 2ЭЦ12 на клеммах контактора ТКД-503ДТ включения резервного преобразователя ПТ-1500ц на основную шину. Далее на протяжении нескольких лет Ту-134 летал нормально, пока в этот злополучный рейс при прохождении грозового фронта система автоматически подключила на основную шину и резервный преобразователь. В итоге произошло неправильное чередование фаз переменного напряжения 36 В 400 Гц, а оно привело в свою очередь к изменению направления вращения роторов гиромоторов приборов и гиродатчиков. Проведённые в дальнейшем эксперименты на земле и на стенде в ОКБ, воспроизводящие данный отказ, подтвердили, что самолёт начинал вести себя так же, как и борт 02 в небе над Донецком. Помимо этого, отказывали авиагоризонты и курсовые системы, а их показания становились хаотическими.

На основании новых полученных сведений, был сделан вывод, что лётное происшествие произошло из-за потери самолётом путевой динамической устойчивости и управляемости из-за неправильной работы демпфера рыскания, вследствие перепутывания электропроводов на клеммах контактора ТКД-503 ДТ включения резервного преобразователя ПТ-1500Ц на основную шину.

Что до предварительного заключения (о сложных метеоусловиях), то главный конструктор самолёта Ту-134 Л. Л. Селяков считает его своей грубейшей ошибкой.

См. также

• Катастрофа Ту-154 под Донецком
• Катастрофа Ту-154 под Сианем — разрушился в воздухе из-за неправильного монтажа электропроводов в системе управления

Литература

• Селяков Л. Л. [www.svavia.ru/info/lib/sel_chsm10.html Чрезвычайно поучительное происшествие с самолётом Ту-134Ш №2350202, произошедшее 25 МАЯ 1984 ГОДА в войсковой части 26003 Ворошиловградского ВВУШ в районе г. Донецка] // Человек, среда, машина. — АО АНТК им. А.Н. Туполева. — 1998.

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ту-134 в Донецке

– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.