Катастрофа Ту-134 в Иванове

Рейс 2808 Аэрофлота
Ту-134А авиакомпании «Аэрофлот», аналогичный разбившемуся
Общие сведения
Дата	27 августа 1992 года
Время	22:44 UTC
Характер	Крушение при посадке
Причина	Ошибка экипажа (неправильный заход на посадку), ошибка диспетчера
Место	посёлок Лебяжий Луг, Ивановская область, в 2,5 км от аэропорта Иваново-Южный, Иваново, Россия
Координаты	56°55′29″ с. ш. 40°59′20″ в. д.56.92472° с. ш. 40.98889° в. д. / 56.92472; 40.98889
Погибшие	84 (все)
Воздушное судно
Модель	Ту-134А
Авиакомпания	Аэрофлот (УГАЦ, Ивановский ОАО)
Пункт вылета	Минеральные Воды, Россия
Остановки в пути	Донецк, Украина
Пункт назначения	Иваново-Южный, Иваново, Россия
Рейс	SU2808
Бортовой номер	RA-65058
Дата выпуска	30 марта 1977 года
Пассажиры	77
Экипаж	7
Выживших	0

Катастрофа Ту-134 в Иванове — авиационная катастрофа, произошедшая 27 августа 1992 года. Авиалайнер Ту-134А авиакомпании «Аэрофлот» выполнял пассажирский рейс SU2808 по маршруту Минеральные Воды—Донецк—Иваново. При заходе на посадку в аэропорту Иваново самолёт рухнул на посёлок Лебяжий Луг в Ивановской области и разрушил несколько зданий, но на земле никто не погиб. 84 человека, находившиеся на борту самолёта (77 пассажиров и 7 членов экипажа), погибли.

Самолёт

Ту-134А (регистрационный номер RA-65058, заводской 49868, серийный 39-10) был выпущен Харьковским государственным авиационным производственным предприятием (ХГАПП) 30 марта 1977 года. 19 апреля того же года передан авиакомпании «Аэрофлот» (с 19 апреля 1977 года по 20 сентября 1978 года — Латвийское УГА, 1-й Рижский ОАО (Скулте), с 20 сентября 1978 года — УГАЦ, Ивановский ОАО). Оснащён двумя двигателями Д-30 Пермского моторного завода. На день катастрофы совершил 16388 цикла «взлёт-посадка» и налетал 26307 часов.

Экипаж

Самолётом управлял опытный экипаж, состав которого был таким:

• Командир воздушного судна — 53-летний Виктор Николаевич Груздев (налетал около 400 часов на Ту-134).
• Второй пилот — 35-летний Василий Юрьевич Груздев.
• Штурман — 28-летний Михаил Анатольевич Коновалов.
• Бортмеханик — 30-летний Михаил Геннадьевич Карлов.
• Бортмеханик-инструктор — Юрий Михайлович Ерёменко.

В салоне самолёта работали две стюардессы: Светлана Б. Ермилова и Татьяна А. Мокрова.

Хронология событий

Предшествующие обстоятельства

Рейс SU2808 вылетел из Донецка в 21:03 UTC. На его борту находились 7 членов экипажа и 77 пассажиров, в том числе 21 ребёнок. Взлёт и полёт до Иваново проходили штатно, без нарушений.

Заход на посадку

Для захода на посадку с магнитным курсом 292° высота 1800 метров была занята в 28 километрах от торца взлётной полосы, после чего по команде диспетчера подхода экипаж приступил к снижению до 1500 метров и был переведен под управление диспетчера посадки.

Запросив заход по курсо-глиссадной системе, экипаж получил разрешение на снижение к четвёртому развороту. Снижение до эшелона перехода 1200 метров выполнялось с магнитным курсом около 20° и вертикальной скоростью 15 м/с. Эшелон перехода 1200 метров (1020 метров по давлению аэродрома) был занят в районе 3-го разворота на радиальном удалении 17 километров и боковом 10 километров.

На скорости 410 км/ч экипаж выпустил шасси. В течение 1 минуты полёт проходил на высоте 1020 метров по давлению аэропорта с магнитным курсом около 20° при скорости 390 км/ч; самолет двигался от третьего разворота к четвёртому.

За 2 километра до пересечения линии посадочного курса, находясь в 13 километрах от торца ВПП, на скорости 390 км/ч и высоте 1020 метров, экипаж приступил к выполнению четвёртого разворота с левым креном до 25° и одновременным переходом на снижение с вертикальной скоростью от 6 до 13 м/с. Выход из разворота был закончен в 8600 метрах от торца ВПП на высоте 470 метров при скорости 390 км/ч, при этом лайнер оказался на 1900 метров правее линии посадочного курса.

Для парирования бокового уклонения экипаж начал манёвр выхода на посадочный курс с левым креном до 20°. В 6 километрах от аэропорта на высоте 260—270 метров и скорости 380 км/ч, находясь правее линии посадочного курса на 1000 метров, экипаж вывел самолет из крена. В результате перекладки стабилизатора создалась вертикальная перегрузка 1,3 единиц и самолет из снижения с вертикальной скоростью 8 м/с перешёл в набор высоты с вертикальной скоростью 6 м/с. КВС отклонил штурвал «от себя», в результате чего самолет вновь перешёл на снижение с вертикальной скоростью 10-14 м/с.

Катастрофа

В 4500 метрах от аэропорта при боковом уклонении 100 метров вправо, высоте 180 метров и скорости 360 км/ч командир попытался энергично вывести самолет на посадочный курс, для чего ввел его в левый разворот с креном до 35°. Разворот выполнялся с увеличением вертикальной скорости до 15—16 м/с. ДПРМ (дальняя приводная радиостанция с маркером) был пройден на высоте 170 метров (по схеме должно быть 210 метров) и 50 метров левее посадочного курса. На высоте 120—130 метров в 3700 метрах от ВПП, в 130 метрах левее линии посадочного курса КВС начал выводить самолет из крена, не уменьшая вертикальной скорости снижения, на высоте 60 метров при правом крене 10° резко отклонил штурвал «на себя», вследствие чего реализовалась вертикальная перегрузка 1,5 единиц и вертикальная скорость уменьшилась до 6 м/с.

В 22:44 UTC в 2962 метрах от торца ВПП на скорости 370 км/ч рейс 2808 столкнулся правой плоскостью крыла с верхушками деревьев. В этот момент самолёт находился в 60 метрах левее линии пути и двигался с магнитным курсом 295°. Правое крыло начало разрушаться, лайнер опрокинулся вправо и, пролетев ещё 512 метров, рухнул на землю в 2450 метрах от торца ВПП аэропорта Иваново на посёлок Лебяжий Луг Ивановской области. На борту самолёта погибло 84 человека. На земле был поврежден двухэтажный кирпичный жилой дом и несколько нежилых построек, но никто не погиб.

Причины катастрофы

Расследование показало, что отказов и неисправностей самолёта не было, взрыва и пожара в воздухе не было.

Основной причиной катастрофы стало принятие командиром рейса 2808 неоправданного решения на продолжение захода на посадку при сознательном нарушении схемы и параметров захода и явно непосадочном положении самолета. В процессе снижения и захода на посадку остальные члены кабинного экипажа действовали с многочисленными нарушениями технологии работы и не оказали необходимой помощи командиру.

Авиадиспетчеры аэропорта Иваново действовали с нарушением технологии работы и других руководящих документов, ни разу не сообщив экипажу об имеющихся отклонениях от курса и глиссады.

Ссылки

• [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=6645 Катастрофа в Иванове: виноват был все-таки пилот. Расшифрованы записи «чёрных ящиков» погибшего Ту-134] — Журнал «Коммерсантъ Власть», № 136, 7 сентября 1992 года
• [www.lastflight.info/content/view/14/47/ Ту-134 Иваново 27.08.92] — Сайт «Последний полёт»
• [www.airdisaster.ru/database.php?id=90 Катастрофа Ту-134А Ивановского авиапредприятия в районе а/п Иваново]
• Романов А. Крупнейшая за последние 8 лет авиакатастрофа произошла под Ивановом // Комс. правда, 1992, 29 авг.
• В. В. Ершов — [lib.ru/MEMUARY/ERSHOW_W/zapiski_ezdowogo_psa.txt «Раздумья ездового пса»]

Отрывок, характеризующий Катастрофа Ту-134 в Иванове

– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.