Катастрофа Boeing 737 в Джокьякарте

Рейс 200 Garuda Indonesia
Хвостовая часть рейса 200
Общие сведения
Дата	7 марта 2007 года
Время	07:58 WIB
Характер	Жёсткая посадка, выкатывание за пределы ВПП
Причина	Ошибка экипажа
Место	в 107 м после ВПП аэропорта Адисукипто, Джокьякарта, Индонезия
Координаты	7°47′17″ ю. ш. 110°25′54″ в. д.7.78806° ю. ш. 110.43167° в. д. / -7.78806; 110.43167
Погибшие	21
Раненые	112
Воздушное судно
Boeing 737-400 авиакомпании Garuda Indonesia, идентичный разбившемуся
Модель	Boeing 737-497
Авиакомпания	Garuda Indonesia
Пункт вылета	Международный аэропорт Сукарно-Хатта, Джакарта
Пункт назначения	Международный аэропорт Адисукипто, Джокьякарта
Рейс	GA200
Бортовой номер	PK-GZC
Дата выпуска	5 ноября 1992 года (первый полёт)
Пассажиры	133
Экипаж	7
Выживших	119

См. также: Рейс 200

Катастрофа Boeing 737 в Джокьякарте — авиационная катастрофа, приозошедшая 7 марта 2007 года. Авиалайнер Boeing 737-497 авиакомпании Garuda Indonesia выполнял внутренний рейс GA200 по маршруту Джакарта—Джокьякарта. Но при посадке в аэропорту Джокьякарты лайнер отскочил от взлётной полосы, снова сел на неё и у него подломилась стойка носового шасси. Прочертив носом по полосе, самолёт пронёсся через неё, выкатился за пределы ВПП, пробил ограждение аэропорта, пересёк дорогу рядом с аэропортом, врезался в рисовое поле и загорелся (при этом у него оторвались правое крыло и носовая часть). Из находившихся на его борту 140 человек (133 пассажиров и 7 членов экипажа) погиб 21 (20 пассажиров и 1 бортпроводник), 112 получили ранения.

Самолёт

Boeing 737-497 (регистрационный номер PK-GZC, заводской 25664, серийный 2393) был выпущен в 1992 году (первый полёт совершил 5 ноября). Оснащён двумя двигателями CFM International 56-3C1. Эксплуатировался авиакомпаниями:

• Aloha Airlines — с 13 ноября 1992 года по 23 апреля 1996 года (борт N402AL)
• Star Europe — с 23 апреля 1996 года по 28 октября 1997 года (борт F-GRSC),
• Jet Airways — с 28 октября 1997 года по 7 октября 2002 года (борт VT-JAP).

7 октября 2002 года был куплен авиакомпанией Garuda Indonesia и получил бортовой номер PK-GZC. На день катастрофы совершил 37360 циклов «взлёт-посадка» и налетал 35207 часов.

Экипаж и пассажиры

Самолётом управлял опытный экипаж, состав которого был таким:

• Командир воздушного судна (КВС) — 44-летний Мухаммад Марвото Комар (англ. Muhammad Marwoto Komar). Очень опытный пилот, проработал в авиакомпании Garuda Indonesia 21 год (с 16 октября 1985 года). Налетал 13421 час 9 минут, 3703 часа 59 минут из них на Boeing 737-400.
• Второй пилот — 30-летний Гагам Саман Рахмана (англ. Gagam Saman Rohmana). Опытный пилот, проработал в авиакомпании Garuda Indonesia 2 года и 8 месяцев (с 19 июля 2004 года). Налетал 1528 часов 40 минут, 1353 часа 55 минут из них на Boeing 737-400.

В салоне самолёта работали 5 бортпроводников.

Последствия катастрофы

Авиакомпания Garuda Indonesia в знак уважения к 21 погибшему на рейсе 200 изменила номер рейса Джакарта — Джокьякарта GA200 на GA202.

Культурные аспекты

Катастрофа рейса 200 показана в 15 сезоне канадского документального сериала Расследования авиакатастроф в эпизоде Роковая ошибка (не путать с одноимённой серией 11 сезона).

См. также

• Катастрофа Boeing 737 под Джокьякартой
• Авария MD-11 в Ньюарке — схожая по обстоятельствам
• Катастрофа MD-11 в Токио — схожая по обстоятельствам

Ссылки

• [aviation-safety.net/database/record.php?id=20070307-0 Описание катастрофы на Aviation Safety Network]
• [web.archive.org/web/20110928004626/www.dephub.go.id/knkt/ntsc_aviation/baru/Final%20report%20PK-GZC%20Release.pdf Окончательный отчёт расследования NTSC]

Отрывок, характеризующий Катастрофа Boeing 737 в Джокьякарте

Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.