Катастрофа Convair CV-580 около Хиртсхальса

<tr><th style="">Пункт вылета</th><td class="" style=""> аэропорт Осло-Форнебу</span>^ru_en, Осло, Норвегия </td></tr><tr><th style="">Пункт назначения</th><td class="" style=""> Международный аэропорт Гамбург, Гамбург, ФРГ </td></tr><tr><th style="">Рейс</th><td class="" style=""> PAR394 </td></tr><tr><th style="">Бортовой номер</th><td class="" style=""> LN-PAA </td></tr><tr><th style="">Дата выпуска</th><td class="" style=""> 1953 год </td></tr><tr><th style="">Пассажиры</th><td class="" style=""> 50 </td></tr><tr><th style="">Экипаж</th><td class="" style=""> 5 </td></tr><tr><th style="">Выживших</th><td class="" style=""> 0 </td></tr> </table> Катастрофа Convair 580 под Хиртсхальсом — авиационная катастрофа, произошедшая 8 сентября1989 года. Авиалайнер Convair CV-580 авиакомпании Partnair</span>^ru_en, выполнявший чартерный рейс PAR394 из Осло в Гамбург, рухнул в пролив Скагеррак в 18 километрах к северу от Хиртсхальса (Дания). Все находившиеся на его борту 55 человек (50 пассажиров и 5 членов экипажа) погибли. Катастрофа рейса 394 стала самой смертоносной в истории гражданской авиации Норвегии и с участием Convair CV-580. Причиной катастрофы оказались контрафактные детали, используемые при ремонте и техническом обслуживании самолёта.

Самолёт

Convair CV-580 (регистрационный номер LN-PAA, серийный 056) был выпущен в 1953 году и эксплуатировался чартерной авиакомпанией Partnair</span>^ru_en. До этого самолёт имел несколько владельцев (United Airlines — борт N73128, General Motors — борт N5120, Servicio Aereo de Honduras (SAHSA) — борт HR-SAX, Mackey Airlines — борт N9012J, Prinair — борт N770PR) и был по-разному модифицирован. Одним из серьёзных изменений была замена в 1960 году старых поршневых двигателей на новые турбовинтовые двигатели Allison 501-D13D, что существенно увеличило мощность самолёта. Канадская авиакомпания, которая специализировалась в обслуживании «Convair», была владельцем самолёта перед тем, как Partnair приобрела его. Это было один из новоприобретённых самолётов в парке этой авиакомпании: на момент катастрофы в составе Partnair было 2 самолёта данного типа. На день катастрофы совершил 15 116 циклов «взлёт-посадка» и налетал 36 943 часа.

Экипаж

Самолётом управлял опытный экипаж, его состав был таким:

• Командир воздушного судна (КВС) — 59-летний Кнут Твейтен (норв. Knut Tveiten). Находился в должности командира CV-580 с февраля 1986 года. Налетал 16 779 часов (14 720 из них в должности КВС), свыше 1200 из них на CV-580.
• Второй пилот — 59-летний Финн Петтер Берг (норв. Finn Petter Berg). Находился в должности второго пилота CV-580 с февраля 1988 года. Налетал 16 731 час (11 926 из них в должности КВС), 675 из них на CV-580.

Оба пилота были близкими друзьями, они летали вместе в течение многих лет. Кроме того, Финн Петтер Берг также был менеджером по полётам в авиакомпании Partnair.

В салоне самолёта работали трое бортпроводников.

Хронология событий

Ситуация на момент катастрофы

На момент катастрофы авиакомпания Partnair была в затруднительном финансовом положении. Долги авиакомпании были таковы, что в день полёта рейса 394 норвежские авиационные власти предупредили все аэропорты Норвегии о том, чтобы не принимать самолёты Partnair до того, как они не оплатят все долги и пошлины.

Предшествующие обстоятельства

Convair CV-580 борт LN-PAA выполнял чартерный рейс PAR394 по маршруту Осло — Гамбург, все 50 пассажиров на борту были сотрудниками норвежской судоходной компании «Wilhelmsen Lines</span>^ru_en». Они летели на церемонию спуска на воду нового корабля. На борту была половина представителей головного офиса компании. Исполнительный директор «Wilhelmsen Lines» Лейф Терье Лоддесол (норв. Leif Terje Løddesøl) позже сказал, что атмосфера в компании была «очень хорошей» перед катастрофой. Одной из самых эффективных сотрудниц компании было предложено произнести речь на церемонии. По словам Лоддесола, не так часто «обычному человеку» в компании даётся шанс выступить на церемонии именования.

Перед полётом механик, который осматривал самолёт, сообщил пилотам, что один из двух основных генераторов, расположенных на двигателях самолёта, не работает, начиная с 6 сентября, и что он не смог его починить. По норвежским законам, самолёт получает разрешение на взлёт, только если он имеет два постоянных источника питания. Кроме того, согласно перечню минимального оборудования самолёта, требуется наличие двух рабочих генераторов. Второй пилот предложил держать включённой вспомогательную силовую установку (ВСУ) на протяжении всего полёта. Таким образом самолёт имел бы два источника питания, и они смогли бы взлететь. Пилоты не знали, что одно из трёх креплений ВСУ сломано и последующие вибрации будут угрожать безопасности полёта.

Аэропорт Осло отказался дать разрешение на взлёт до того, как пилоты не оплатят питание, так что второй пилот перед взлётом вышел из кабины, чтобы заплатить за него. Из-за этого рейс был задержан почти на час и самолёт вылетел из Осло только в 15:59 CET.

Катастрофа

Когда рейс 394 занял крейсерскую высоту 22 000 футов, норвежский F-16 пролетел мимо него на встречном курсе. Лётчик истребителя был поражён внезапным появлением самолёта и связался с центром УВД в Осло. Он считал, что радиолокационные данные были ложными, и что самолёт был ближе к нему, чем показал БЦВМ .

Во время приближения к датскому берегу, хвостовая часть самолёта начала расшатываться. Вибрации сломанного крепления ВСУ усиливались из-за контрафактных болтов в хвосте самолёта. Следователи пришли к выводу, что колебания достигли одинаковой частоты, и возникло явление, известное как резонанс, то есть, две части начали вибрировать с кратной частотой (по аналогии с той, которая вызвала обрушение Такомского моста в 1940 году).

С повышением уровня вибрации сбой в хвостовой части самолёта стал очевидным для экипажа. В ходе расследования было установлено, что экипаж включил огнетушитель для ВСУ. Руль направления колебался до своего максимального предела и застрял в левом положении, что вызвало крутой левый поворот. Экипажу удалось восстановить управление на короткое время, но вскоре руль снова застрял, и люки обтекателя, которые обеспечивают доступ к противовесам в хвосте самолёта, обеспечивающим контроль над движением руля, оторвались. Рейс PAR394 опрокинулся на крыло и вошёл в крутое пикирование. У самолёта оторвался хвост, а затем весь лайнер рассыпался в воздухе. Обломки рейса 394 упали в пролив Скагеррак. Все 55 человек на его борту погибли.

Расследование

Расследованием причин катастрофы рейса PAR394 занялся Норвежский комитет по расследованию происшествий (AIBN)</span>^ru_en. Были найдены 50 из 55 тел. Вскрытие производилось в Дании. Исследователи использовали гидролокатор бокового обзора для установления положений обломков, которые были рассеяны на площади 5 км². Из этого следовало, что самолёт распался в воздухе. Всего со дна Северного моря было поднято 90 % обломков самолёта.

В норвежской прессе сразу появилась информация, что в самолёте взорвалась бомба. В декабре 1988 года бомба взорвалась на борту рейса 103 Pan American. Кроме того, премьер-министр Норвегии Гру Харлем Брунтланн (норв. Gro Harlem Brundtland) использовала для передвижения именно борт LN-PAA. В прессе появились предположения, что это была неудачная попытка покушения. Свидетели катастрофы утверждали, что слышали громкий шум перед тем, как увидели падение самолёта. Тот факт, что самолёт распался в воздухе, давал повод доверять теории с бомбой.

Речевой самописец (CVR), как правило, фиксирует последние минуты полёта перед катастрофой. Но в данном случае им было записано только начало полета, а вскоре после взлёта он прекратил запись. Из содержания записей в журнале технического обслуживания исследователи обнаружили, что за 10 лет до катастрофы у самолёта была произведена замена ручного переключателя цепей питания на автоматику, таким образом самописец использовал для питания основной генератор самолёта. Так как генератор был в нерабочем состоянии, питание самописца прекратилось, как только самолёт взлетел. Это затруднило работу норвежских следователей.

Параметрический самописец (FDR) на этом самолёте использовал устаревшую аналоговую модель, использующую вращающуюся полоску металлической фольги и маркировочную иглу, которая царапала полоску. Самописец зарегистрировал не все параметры, которые он должен был записать, а именно показания вертикального ускорения исчезли. Игла записала несколько строк дважды, что ввело следователей в заблуждение. Следователи решили послать самописец на исследование в лабораторию компании-производителя.

Когда основная часть обломков самолёта была поднята, исследователи обнаружили небольшие следы мощного военного взрывчатого вещества — гексогена. Это породило новую волну предположений о бомбе, или даже о ракете, поскольку на момент катастрофы рядом с траекторией полёта проходили учения НАТО под названием «Sharp Spear». Однако, ни одна из версий не была подтверждена. Следователь AIBN Финн Хеймдал (норв. Finn Heimdal) сказал в интервью, что наличие следов гексогена на самолёте является скорее следствием загрязнения. В море было много старых боеприпасов времён Второй мировой войны, так как много сражений произошло у берегов Дании.

Специалист по металлургии Терри Хеслип (норв. Terry Heaslip) исследовал фюзеляж самолёта и обнаружил признаки перегрева. Было решено тщательно исследовать хвост самолёта. Было установлено, что ВСУ, которая располагалась в хвосте, расплавила пластиковые детали рядом с собой. Это указывает на то, что ВСУ работала на момент катастрофы. Обычно ВСУ не должна работать, когда самолёт находится в полёте. Механик, который осматривал самолёт в день катастрофы, рассказал следователям, что один из двух главных генераторов самолёта не работал, и что он был не в состоянии отремонтировать его. Крепление ВСУ было сломано, и пассажиры предыдущего рейса говорили, что в самолёте были сильные вибрации. Один из пассажиров сообщил, что на этом самолёте вибрации были сильнее, чем на других Convair-580 авиакомпании Partnair.

Два люка обтекателя отсутствовали в хвосте. Они были обшиты алюминиевой фольгой, из чего следовало, что они должны были появляться на радаре диспетчера. Неизвестные объекты были засечены шведским радаром на большой высоте и наблюдались в течение 38 минут. Исследователи обнаружили, что хвост отвалился на высоте 6 км. Если руль направления несколько раз резко повернуть, то контргрузы руля могли ударить по люкам и выбить их.

Представитель авиакомпании Partnair сказал, что норвежский F-16 летел быстрее и ближе к самолёту, чем сообщалось в средствах массовой информации. Сообщалось, что он мог преодолеть звуковой барьер, что могло вызвать турбулентность, достаточную для того, чтобы самолёт рассыпался в воздухе. Сотрудники шведского научно-исследовательского центра авиационной техники сказали, что с вероятностью 60 % причиной катастрофы является именно это. Норвежский пилот F-16 показал, что его самолёт был более чем в 300 метрах над рейсом 394. Исследователи пришли к выводу, что F-16 пришлось бы быть в нескольких метрах от рейса 394, чтобы вызвать разрушение самолёта. Однако, сам пилот заявлял, что радиолокационные данные могли быть ложными. Не было найдено никакой связи F-16 с катастрофой.

Эксперт компании-производителя дефектного параметрического самописца пришёл к выводу, что в самолёте были настолько сильные вибрации, что был оставлен ещё один след на фольге. Он изучил пленку и обнаружил, что игла дублировала показания в течение нескольких месяцев. Следователи обнаружили, что за два месяца до катастрофы колебаний не было в течение двух недель. После этого колебания возобновились с большей силой. Выяснилось, что в течение двух недель июля 1989 года самолёт проходил капитальный ремонт в Канаде. После того, как канадская компания закончила ремонт, самописец не дублировал записи в течение первых нескольких пассажирских рейсов. Когда следователи изучили журнал обслуживания, они обнаружили, что во время капитального ремонта механики заметили износ одного из четырёх болтов, которые крепили киль к фюзеляжу. Следователи нашли четыре болта и обнаружили, что три болта, которые не были заменены, были контрафактными, то есть, каждый болт имел только 60 % от его предполагаемой прочности. Исследования показали, что самолёт был подвержен воздействию аномальных колебаний в вертикальном хвостовом стабилизаторе в течение длительного периода времени. Был сделан вывод, что использование ВСУ (у которой было сломано крепление) в сочетании с вибрирующим стабилизатором вызвало резонанс, что и привело к его отрыву.

Окончательный отчёт расследования AIBN был выпущен 12 февраля 1993 года.

Последствия катастрофы

В результате катастрофы ужесточились меры по охране от фальшивых авиационных запчастей. Специалист Питер Фридман (англ. Peter Friedman) говорил в одной из серий телесериала «Air Crash Investigation» («Расследования авиакатастроф»), что катастрофа рейса 394 была «знаковым событием». Передвижение и распространение запчастей для авиационной промышленности мало регулировалось в те времена. Министерство транспорта США (USDOT) и Федеральное управление гражданской авиации США (FAA) постановили проверить все самолёты на предмет некачественных деталей. Было обнаружено, что 39% деталей на складах были подделаны, из них 95% деталей были зарегистрированы как подлинные и имели поддельные документы.

Бывший генеральный инспектор USDOT Мэри Скиаво (англ. Mary Schiavo) сказала, что на американском рынке авиационных запчастей не было никаких правил вообще, и что любой человек с телефоном и факсом мог стать продавцом запчастей, доставая их со свалок, мест сбора металлолома, списанных самолётов, разбившихся самолётов, а также от незаконных производителей деталей. По словам Фридмана, так как фальшивые детали часто дешевле, чем подлинные, авиакомпании, в том числе находящиеся на грани банкротства, ради экономии сокращали таким образом расходы.

По результатам расследования FAA были задержаны продавцы и изготовители незаконных деталей, и было обнаружено, что существует целая индустрия по приданию изношенным запчастям вида вновь изготовленных. На момент катастрофы рейса 394 авиационные детали были обязаны иметь документацию, указывающую на подлинность частей. Но существовал нелегальный бизнес, подделывающий официальные документы, на многих были поддельные подписи реальных инспекторов. По словам Фридмана, документы имели бо́льшую стоимость, чем сами поддельные запчасти.

Изначально полагалось, что от распространения поддельных деталей страдают только небольшие авиакомпании. Но FAA позже нашло поддельные детали и в более крупных компаниях, даже на борту номер один — самолёте президента США. Была создана более строгая система документирования для предотвращения распространения поддельных деталей. Авиакомпании стали уголовно наказываться, если выяснялось, что они сознательно приобрели дефектные детали. По словам Мэри Скиаво, в результате всех принятых мер, в 2000-х годах распространение фальшивых деталей значительно уменьшилось по сравнению с 1980-ми и 1990-ми годами.

Культурные аспекты

Катастрофа рейса 394 показана в 7 сезоне канадского документального телесериала Расследования авиакатастроф в серии Смертельный приз (Тихий убийца).

Ссылки

• [www.aibn.no/aviation/reports/1993-02-eng Rapport om luftfartsulykke i Skagerrak, nord for Hirtshals 8. september 1989 med Convair 340/580 LN-PAA] (англ.). AIBN (February 1993). Проверено 30 марта 2015. [www.webcitation.org/5zkwJLSuS Архивировано из первоисточника 27 июня 2011].
• [aviation-safety.net/database/record.php?id=19890908-0 Описание происшествия ] на Aviation Safety Network  (англ.)
• Snorre Sklet. [www.sikkerhetsdagene.no/_media/7sklet.pdf Крупные аварии в Норвегии за последние 20 лет]. — Institutt for produksjons- og kvalitetsteknikk, NTNU / SINTEF. — P. 139.

Рейс 394 Partnair
Самолёт в аэропорту Базеля
Общие сведения
Дата	8 сентября 1989 года
Время	16:38 CET
Характер	LOC-I (упал в воду)
Причина	Неисправность руля направления из-за контрафактных деталей
Место	пролив Скагеррак, в 18 км от Хиртсхальса, Дания
Координаты	57°35′00″ с. ш. 9°57′00″ в. д.57.58333° с. ш. 9.95000° в. д. / 57.58333; 9.95000
Погибшие	55 (все)
Воздушное судно
Разбившийся самолёт за 2 года до катастрофы
Модель	Convair CV-580
Авиакомпания	Partnair</span>ruen

Отрывок, характеризующий Катастрофа Convair CV-580 около Хиртсхальса

– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c'est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l'une des plus grandes fortunes de la Russie, je m'amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l'egard de cet individu, qui, par parenthese, m'a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s'amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m'a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n'est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu'on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c'est sur vous qu'est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j'ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c'est tout ce que j'ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu'il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c'est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l'ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.