Катастрофа DC-10 в Су-Сити

Рейс 232 United Airlines
DC-10-10 авиакомпании United Airlines, идентичный разбившемуся
Общие сведения
Дата	19 июля 1989 года
Время	16:00 CDT
Характер	Жёсткая посадка
Причина	Разрушение двигателя №2, повреждение гидросистемы, LOC-I (потеря управления)
Место	на ВПП в 335 м от аэропорта Гейтвей, Су-Сити (Айова, США)
Координаты	42°24′29″ с. ш. 96°23′02″ з. д.42.40806° с. ш. 96.38389° з. д. / 42.40806; -96.38389
Погибшие	111
Раненые	172
Воздушное судно
Модель	McDonnell Douglas DC-10-10
Авиакомпания	United Airlines
Пункт вылета	Международный аэропорт Степлтон, Денвер (Колорадо, США)
Пункт назначения	Международный аэропорт О'Хара, Чикаго (Иллинойс, США)
Рейс	UA232
Бортовой номер	N1819U
Дата выпуска	27 июля 1973 года (первый полёт)
Пассажиры	285
Экипаж	11
Выживших	185

См. также: Рейс 232

Катастрофа DC-10 в Су-Сити — крупная авиационная катастрофа, произошедшая 19 июля 1989 года. Авиалайнер McDonnell Douglas DC-10-10 авиакомпании United Airlines совершал рейс UA232 по маршруту Денвер—Чикаго, но через 1 час и 7 минут после взлёта у него разрушился двигатель №2 (хвостовой). Экипаж смог посадить самолёт в аэропорту города Су-Сити, но лайнер правым крылом врезался во взлётную полосу и разрушился на четыре части. Из находившихся на его борту 296 человек (285 пассажиров и 11 членов экипажа), погибло 111, 185 выжили (172 из них получили ранения).

Сведения о рейсе 232

Самолёт

McDonnell Douglas DC-10-10 (регистрационный номер N1819U, заводской 44618, серийный 118) был выпущен фирмой «McDonnell Douglas» в 1973 году (первый полёт совершил 27 июля). Стал 47-м выпущенным DC-10. 12 апреля того же года был куплен авиакомпанией United Airlines. Оснащён тремя турбовентиляторными двигателями General Electric CF6-6D. Один из старейших самолётов авиакомпании. На день катастрофы совершил 16997 циклов «взлёт-посадка» и налетал 43401 час.

Экипаж

Самолётом управлял очень опытный экипаж, состав которого был таким:

• Командир воздушного судна (КВС) — 57-летний Альфред С. Хайнес (англ. Alfred C. Haynes). Очень опытный пилот, проработал в авиакомпании United Airlines 33 года (с 23 февраля 1956 года). Управлял самолётом Boeing 727. В должности командира McDonnell Douglas DC-10 — с 6 апреля 1987 года (до этого управлял им в качестве второго пилота). Налетал 29967 часов, 7190 из них на DC-10.
• Второй пилот — 48-летний Уильям Р. Рекордс (англ. William R. Records). Опытный пилот, проработал в авиакомпании United Airlines 19 лет (с 25 августа 1969 года). Управлял самолётом Lockheed L-1011 TriStar. В должности второго пилота McDonnell Douglas DC-10 — с 8 августа 1988 года. Налетал свыше 20000 часов, 665 из них на DC-10.
• Бортинженер — 51-летний Дадли Дж. Дворак (англ. Dudley J. Dvorak). Проработал в авиакомпании United Airlines 3 года (с 19 мая 1986 года). В качестве бортинженера управлял самолётом Boeing 727. В должности бортинженера McDonnell Douglas DC-10 — с 8 июня 1989 года. Налетал свыше 15000 часов, 33 из них на DC-10.

В салоне самолёта работали 8 бортпроводников:

• Джэнис Т. Браун (англ. Janice T. Brown), 47 лет — старшая стюардесса. На лётной работе с апреля 1977 года.
• Барбара А. Гиллэспи (англ. Barbara A. Gillaspie). На лётной работе с февраля 1988 года.
• Тимоти Б. Оуэнс (англ. Timothy B. Owens), 27 лет. На лётной работе с июня 1989 года.
• Джорджэнн Дель Кастильо (англ. Georgeann Del Castillo). На лётной работе с октября 1987 года.
• Сьюзан Уайт (англ. Susan White), 25 лет. На лётной работе с мая 1986 года.
• Донна С. МакГрэйди (англ. Donna S. McGrady). На лётной работе с сентября 1979 года.
• Вирджиния А. Мюррей (англ. Virginia A. Murray), 35 лет. На лётной работе с мая 1978 года.
• Рене Л. Лебо (англ. Rene L. Lebeau), 23 года. На лётной работе с ноября 1988 года.

Хронология событий

Потеря двигателя

19 июля 1989 года McDonnell Douglas DC-10-10 борт N1819U с 285 пассажирами и 11 членами экипажа на борту вылетел из Денвера в 14:09 CDT. В 15:16 на эшелона FL370 (11300 метров) произошла поломка двигателя №2 (в хвостовой части самолёта). Ротор двигателя разрушился, а его осколки (суммарной массой около 160 килограммов) разлетелись на большой скорости, пробили плоскости обоих горизонтальных стабилизаторов и повредили трубки высокого давления всех трёх гидравлических систем. В результате была полностью потеряна гидравлическая жидкость и экипаж потерял возможность управлять всеми рулевыми поверхностями самолёта. В момент начала аварии рейс 232 находился в правом крене, который после потери управления стал увеличиваться. КВС, уменьшив тягу левого двигателя и увеличив тягу правого, сумел стабилизировать самолёт и вывести его из крена. В тот момент двигатели, расположенные на крыльях, были единственными управляемыми элементами самолёта.

В 15:20 экипаж связался со службой УВД, сообщил об аварийной ситуации и запросил заход в ближайший аэропорт. Служба УВД дала указания садиться в аэропорту Гейтвей в Су-Сити.

Борьба за управление

Среди пассажиров рейса 242 находился 46-летний Деннис Е. Фитч (англ. Dennis E. Fitch) — очень опытный пилот, работавший в авиакомпании United Airlines 21 год (со 2 января 1968 года), а в 1989 году работал в ней инструктором и проверяющим. На DC-10 налетал 2987 часов (1943 в качестве бортинженера, 965 в качестве второго пилота и 79 в качестве КВС). Он был не при исполнении обязанностей и занимал пассажирское место в салоне первого класса. Через старшую стюардессу (они некоторое время до этого работали вместе в учебном центре и были знакомы) он предложил экипажу свою помощь.

В 15:29 командир пригласил Фитча в кабину экипажа. По просьбе командира он (через иллюминаторы салона) осмотрел элероны и интерцепторы на крыльях самолёта и сообщил ему, что они не повреждены, но отклонены вверх и не двигаются. Несмотря на то, что КВС не был лично знаком с Деннисом Фитчем, он доверил ему управление двигателями — единственными управляемыми частями самолёта.

Приняв управление двигателями, Фитч обнаружил, что они работают несогласованно (максимальная тяга левого двигателя была больше, чем правого). Ситуация осложнялась тем, что повреждённое хвостовое оперение стремилось развернуть самолёт вправо: у экипажа не было возможности совершать прямолинейный полёт и повороты влево. Единственным возможным способом направить самолёт в аэропорт для вынужденной посадки было выполнение серии правых разворотов.

В 15:42 бортинженер вышел в пассажирский салон и осмотрел через иллюминаторы горизонтальное оперение. По возвращении он доложил, что на левой и правой плоскостях видны значительные повреждения.

Заход на посадку, катастрофа

Совершив несколько правых виражей, экипаж сумел направить самолёт в направлении аэропорта Су-Сити. После сброса топлива (и, соответственно, уменьшения массы самолёта) экипаж полностью убавил тягу левого двигателя и дал взлётный режим правому. Это позволило совершить необходимый левый поворот, который выводил самолёт на глиссаду взлетной полосы №22. Изначально планировалось направить самолёт на ВПП № 31 (которая длиннее), но у экипажа не было возможности совершить такой манёвр.

За 11 минут до приземления (в 15:49) были выпущены шасси. Экипаж заметил взлётную полосу за 14 километров.

Когда самолёт находился на глиссаде, командир заметил, что горизонтальная и вертикальная скорости слишком велики, но возможности их уменьшить не было (интерцепторы и закрылки не работали). Он принял решение уменьшить тягу двигателей, но самолёт опасно опустил нос. Тогда Деннис Фитч, основываясь на собственном опыте, сказал, что перед самой посадкой нужно наоборот: дать двигателям максимальную тягу, чтобы поднять нос и выровнять самолёт.

Фитч продолжал управлять работой двигателей, контролируя параметры полёта по приборам второго пилота. Но перед самой посадкой он заметил, что самолёт начал уклоняться вправо, а его правое крыло резко опустилось (что позже было объяснено действием порыва ветра).

В 16:00:17 CDT рейс UA232 коснулся взлётной полосы колёсами правой стойки шасси и заскользил по ВПП. При этом правое крыло зацепило землю. Двигатель загорелся, крыло оторвалось полностью. Лайнер отбросило вправо, он сошёл с ВПП, разрушился на три части, перевернулся и загорелся. Подоспевшие пожарные и спасатели сбили пламя и незамедлительно приступили к эвакуации пассажиров. Несмотря на то, что наиболее сильное пламя в районе топливных баков было сбито, внутри обломков фюзеляжа продолжались локальные пожары, в дыму от которых задохнулись многие раненные и заблокированные обломками пассажиры. Ликвидация пожаров продолжалась 2 часа.

В результате полученных при ударе травм и пожара погибло 111 человек — 1 член экипажа (стюардесса Рене Л. Лебо) и 110 пассажиров. Остальные 185 человек — 10 членов экипажа и 175 пассажиров (включая всех четырёх пилотов) — выжили (13 из них совсем не получили ранений).

Причины катастрофы

Расследованием причин катастрофы рейса UA242 занялся Национальный совет по безопасности на транспорте (NTSB).

Окончательный отчёт расследования был опубликован 1 ноября 1990 года.

Согласно отчёту, причиной разрушения хвостового двигателя стала усталостная трещина в роторе, которая не была замечена в ходе технического осмотра самолёта.

Причиной полного отказа гидравлики стали:

• неудачное расположение трубок гидравлической системы в хвостовой части самолёта,
• отсутствие в конструкции самолёта самозапирающихся клапанов, предотвращающих утечку жидкости при разрушении трубопровода.

Последствия катастрофы

После катастрофы стали обязательными гидрозамки в гидравлической системе, исключающие её полный отказ. Была изменена процедура освидетельствования двигателей самолётов. Были внесены изменения в программу обучения пилотов.

По сравнению с другими случаями отказа гидравлики в самолётах, которые заканчивались гибелью всех или большей части пассажиров, случай с рейсом 232 уникален большим количеством выживших. По словам командира рейса 242, тому был ряд причин:

• Катастрофа произошла в светлое время суток.
• В момент катастрофы в травматологическом и ожоговом центрах в Су-Сити была пересменка, поэтому медперсонала было вдвое больше обычного.
• В момент катастрофы в аэропорту Су-Сити дежурило авиационное подразделение национальной гвардии США, бойцы которой быстро организовали эвакуацию раненых.

Тот факт, что в катастрофе выжил экипаж, позволил на основании информации, изложенной пилотами, существенно обогатить научные знания об особенностях управления самолётами с недействующими рулями.

Все члены экипажа впоследствии были отмечены наградами.

Культурные аспекты

Катастрофа нашла большое отражение в массовой культуре:

• Деннис Е. Фитч подробно рассказал о своём опыте аварийной посадки в телешоу Эррола Морриса «First Рerson» («От первого лица»).
• Катастрофа рейса 242 показана в цикле документальных фильмов Секунды до катастрофы телеканала «National Geographic Channel» (серия Аварийная посадка в Сиу-Сити).
• Запись внутрикабинных переговоров экипажа стала основой части сценария пьесы «Charley Victor Romeo».
• В США снят художественный фильм «Тысяча героев».
• В повести Василия Ершова «Страх полёта» сценарий катастрофы на борту авиалайнера Ту-154 во многом позаимствован из описания рейса 232. Более того, автор прямо упоминает этот случай в контексте повествования.
• 13-я серия 11-го сезона документального телесериала Расследования авиакатастроф телеканала «National Geographic Channel» (серия Взрыв над Су-Сити).

Люди, получившие известность в результате катастрофы

• Спенсер Бейли (англ. Spencer Bailey) — пассажир рейса 232. Самый молодой из выживших пассажиров (на момент катастрофы ему было 3 года).
• Джерри Шеммел (англ. Jerry Schemmel) — пассажир рейса 232. Комментатор и один из менеджеров NBA. После катастрофы спас ребёнка из горящих обломков самолёта. Впоследствии написал книгу «Chosen to Live» о пережитом на рейсе 232.
• Джанис Т. Браун (англ. Janice T. Brown) — старшая стюардесса рейса 232. Организовала общественное движение за повышение безопасности воздушной перевозки детей (по причине отсутствия в самолёте детских удерживающих устройств на рейсе 232 погибли маленькие дети).
• Альфред С. Хайнес (англ. Alfred C. Haynes) — командир экипажа рейса 232. После катастрофы продолжил работу пилотом в United Airlines. Ушел с лётной работы в 1991 году, впоследствии работал инструктором по послестрессовой реабилитации в чрезвычайных ситуациях. Был частым гостем на различных приёмах, презентациях и встречах, где рассказывал о катастрофе. В 1996 году умер его сын, а в 1999 году — жена. В 2001 году его дочери потребовалась дорогостоящая операция, деньги на которую помогли собрать все пассажиры рейса 232.
• Деннис Е. Фитч (англ. Dennis E. Fitch) — пассажир и «четвёртый пилот» рейса 232. Он также продолжил работу в авиакомпании United Airlines в должности линейного пилота-инструктора. Кроме того, он стал консультантом НАСА по вопросам эффективного управления ресурсами экипажа в чрезвычайных ситуациях. Он также основал собственную консалтинговую фирму, оказывающую услуги в области управления ресурсами экипажа и человеческим факторам. Свой опыт аварийной посадки он изложил в монографии и нескольких интервью. Является одним из инициаторов разработки системы автоматического аварийного управления самолётом с помощью тяги двигателей PCA. Его работа на рейсе 232 была отмечена президентом США Джорджем Бушем и Конгрессом США как подвиг. Умер 7 мая 2012 года от рака мозга. Ему было 69 лет.

Аналогичные авиакатастрофы

• 3 января 1994 года произошла катастрофа практически по аналогичному сценарию. Из-за пожара двигателя №2 на самолёте Ту-154 авиакомпании «Байкал» (рейс BKL130) произошёл отказ всех трёх гидросистем. Неуправляемый самолёт врезался в молочную ферму на окраине Иркутска. Погибли все пассажиры и члены экипажа, а также 1 человек на земле.
• Также по причине отказа всех гидравлических систем произошли катастрофы Boeing 747 Japan Airlines (рейс JAL 123) и DC-10 Turkish Airlines (рейс TK 981). Обе катастрофы закончились неуправляемым падением самолётов. В первой катастрофе выжило только 4 человека, во второй погибли все.
• 22 ноября 2003 года сразу после вылета из Багдадского аэропорта грузовой самолёт Airbus A300 компании DHL был поражён ракетой, выпущенной из ПЗРК. Взрыв боевой части ракеты вызвал частичное разрушение левого крыла и отказ всех гидросистем. Экипажу удалось совершить аварийную посадку в аэропорту. Никто не пострадал.
• По причине разрушения ротора двигателя, приведшего к потере управления, в 1980 и 1987 годах произошли катастрофы двух авиалайнеров Ил-62 авиакомпании LOT — Polish Airlines (рейсы LO 007 и LO 5055). В первой катастрофе погибло 87 человек, во второй 183.

См. также

• Катастрофа DC-10 в Фару — наибольшее число выживших, несмотря на разрушение самолёта

Ссылки

• [aviation-safety.net/database/record.php?id=19890719-1 Описание происшествия ] на Aviation Safety Network
• [libraryonline.erau.edu/online-full-text/ntsb/aircraft-accident-reports/AAR90-06.pdf NTSB Accident report of United Airlines Flight 232]
• [aviation-safety.net/investigation/cvr/transcripts/cvr_ua232.pdf Расшифровка речевого самописца рейса UA232 (Aviation Safety Network)]
• [yarchive.net/air/airliners/dc10_sioux_city.html A talk given by the pilot describing the crash at NASA Dryden in 1991]
• [abcnews.go.com/Archives/video/july-19-1989-united-flight-232-crashes-10312511 Оригинальное видео катастрофы (репортаж новостей)]. ABC News, July 19, 1989
• [www.airliners.net/search?keywords=N1819U&sortBy=dateAccepted&sortOrder=desc&perPage=48&display=detail Фотографии борта N1819U после и до катастрофы на Airliners.net]
• Crash Landing: The Rescue of Flight 232 (англ.) на сайте Internet Movie Database – 1992 TV movie

Отрывок, характеризующий Катастрофа DC-10 в Су-Сити

Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.