Катастрофа DC-4 под Боготой
| Катастрофа под Боготой | |
 DC-4 компании Avianca | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Дата | |
| Время |
около 14 часов |
| Характер | |
| Причина |
Ошибка экипажа |
| Место | |
| Воздушное судно | |
| Модель | |
| Авиакомпания | |
| Пункт вылета | |
| Пункт назначения | |
| Бортовой номер |
C-114 |
| Дата выпуска | |
| Пассажиры |
49 |
| Экипаж |
4 |
| Погибшие |
53 (все) |
В субботу 15 февраля 1947 года в окрестностях Боготы потерпел катастрофу DC-4 компании Avianca, в результате чего погибли 53 человека.
Содержание
Самолёт
Данный DC-4 с заводским номером 10439 был выпущен в 1944 году[1] и сперва эксплуатировался американской компанией Pan American World Airways. В мае 1946 года его приобрела колумбийская Avianca,в которой получил бортовой номер C-114 и был третьим в первой партии из шести DC-4 (112 — 117), приобретённых данной компанией. Наличие самолётов высокой дальности позволило начать Avianca выполнять международные рейсы, а 15 сентября авиалайнеры были освящены архиепископом Пердомо (es:Ismael Perdomo Borrero). 19 октября авиалайнеры DC-4 начали выполнять первые полёты в Европу[2].
Катастрофа
Самолёт выполнял внутренний рейс из Барранкильи в Боготу. Пилотировали его американские пилоты: командир Кеннет Ньютон По (англ. Kenneth Newton Poe) и второй пилот Рой Джордж Кей (англ. Roy George Kaye). В салоне работали бортпроводники-колумбийцы Аида Чуфжи (исп. Aida Chufji) и Карлос Родригес (исп. Carlos Rodríguez). Стоит отметить, что компания была вынуждена привлекать американских лётчиков, так как на то время в самой стране не хватало лётчиков-колумбийцев. На борту находились 49 (в некоторых источниках — 48) пассажиров различных национальностей[2].
На подходе к Боготе при облёте гор авиалайнер попал в густую облачность. Через некоторое время летящий на высоте 10 500 футов над уровнем моря (3200 метров) DC-4 в 30 километрах северо-западней Боготы на крейсерской скорости врезался в гору Эль-Табласо (исп. El Tablazo) в местности Сабана-де-Богота (исп. Sabana de Bogotá) и взорвался[2]. Все 53 человека на борту погибли. На момент событий это была крупнейшая катастрофа DC-4 и крупнейшая авиакатастрофа в Колумбии (будет превзойдена в 1966 году)[1].
Причина
Причиной катастрофы была названа ошибка пилотов. Они часто летали над горами, но не имели должного опыта полёта среди них, а потому не знали особенностей колумбийских Анд[2].
Напишите отзыв о статье "Катастрофа DC-4 под Боготой"
Примечания
- ↑ 1 2 [aviation-safety.net/database/record.php?id=19470215-1 Aircraft accident Douglas DC-4 C-114 Bogotá] (англ.). Aviation Safety Network. Проверено 10 июня 2013. [www.webcitation.org/6HHzC9YeG Архивировано из первоисточника 11 июня 2013].
- ↑ 1 2 3 4 Jaime Escobar Corradine. [www.aviacol.net/articulos-de-aviacion/articulos-historicos/los-douglas-dc-4-de-avianca.html Los Douglas DC-4 de Avianca] (исп.). Aviator College (24 de Abril de 2008). Проверено 10 июня 2013. [www.webcitation.org/6HHzEMGWC Архивировано из первоисточника 11 июня 2013].
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Катастрофа DC-4 под Боготой
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
